Пришлось осматривать стенки ущелья. Можно было относительно легко залезть наверх, зависнув над тварью. Своей саблей она меня не достанет. Только для чего? Большие камни я не подниму, а мелкие большого вреда разъяренному монстру не нанесут. Остается только одна возможность – завалить его, придавив грудой камней. И окончательно лишив подвижности, добить с помощью копья. Если завалю, то относительно безопасно смогу добраться до стыка тела и головы. А там с помощью метода бесконечного тыка в щель между головой и телом добью.

Это, наверное, была самая долгая и нудная ночь в моей жизни. Бесконечный изнуряющий подъем. Высыпать камни на крылья. Бесконечный спуск. Собрать камни. И снова подъем. И все это в тишине. Тварь не издавала ни звука. Только скрежет тела по камням, когда она ворочалась, пытаясь сбросить груз.

Ближе к рассвету я насыпал достаточно камней. Тварь хоть и трепыхалась, но двигаться уже не могла. Осталось самое сложное – вернуть копье. Осторожно приближаясь к твари, буквально по миллиметру проверяя пространство впереди себя, стал подбираться к оружию. Чтобы не ошибиться даже камни кидал, провоцируя удар саблей.

Подобравшись к древку с безопасной стороны, привязал к нему веревку. И только отойдя вглубь убежища, облегченно вздохнул и дернул за веревку. Копье без помех выскользнуло. Тварь забилась в попытке сдвинуться и скинуть камни. Но видимо хорошо ее расклинило, ничего у монстра не получилось.

Вот и настал момент истины. Совершив еще одно восхождение, аккуратно спустился на спину твари. Пройдя к голове, выбрал более доступную щель в защитных пластинах и начал монотонную работу. Я бил и бил копьем в одно и то же место со скоростью швейной машинки. Откуда только силы взялись? Видимо желание жить добавило, мобилизовав все внутренние резервы юного, еще неокрепшего тела. Рубить и ковырять такую броню было бессмысленно, единственная надежда, измочалить шею, тем самым убив.

Это был долгий процесс. Я невероятно измотался, поднимая и опуская копье. Я бил, бил, бил. И снова бил, не позволяя себе ни на миг остановиться. Остановка для меня означала смерть. Прервавшись на отдых, я не смог бы себя заставить снова начать шевелиться. Для меня в этот момент не существовало никого и ничего. Только монстр и точка, в которую надо вогнать изрядно затупившееся острие.

В какой-то момент, по мне прокатилась освежающая волна. Тварь несколько раз дернулась и затихла. Лег и я, чтобы не скатиться. Пораженные ядом открытые участки рук и лица, мгновенно зажили, раны и ожоги исчезли без следа. Я победил!

Дав себе непродолжительный отдых, и немного восстановив утраченные силы, я скатился с тушки монстра. Пришло время собираться в поселение. Оставлять тварь на месте побоялся. Другие исчадья Изнанки могли ее сожрать. Пришлось опять собирать камни и оттаскивать их вглубь ущелья. Потом ворочать мертвого монстра, вытаскивая в долину. Наездник, несмотря на размеры и костяную броню, оказался на удивление легким. Но вот цеплялся за все подряд, даже тем, что не может цепляться. Кое-как вытащив тушку из ущелья, начал делать веревочные постромки. Зацепив их за узкое место между брюшком и головогрудью, потащил свою добычу домой.

Патруль охотников, обходящих долину с проверкой, встретил меня задолго до подхода. Они же и помогли мне добраться в поселение. Тварь оставили на площади для всеобщего обозрения, а меня утащили в медицинскую избу. Доктор и Шаман проверяющие меня, в один голос заявили, что я абсолютно здоров. Единственное, что отметил доктор, это изменившиеся мои параметры. Как он утверждал, мои данные соответствуют ребенку двенадцати, четырнадцати лет. И видимо я сейчас начну усиленно расти, исправляя разрыв в развитии и росте.