Александров начал набрасывать ряд вопросов, которые предполагал задать Богу. Записал: «Ваша миссия на землю, в чём она? Наказать человечество или направить на путь истинный?»

Только журналист настроился на тему, приступил к наброске вопросов, как в дверь его номера постучали.

– Кто?

– Тётя Маша. Вас приглашают эти сумасшедшие прийти в вестибюль третьего корпуса на встречу. Примерно через час, сказали, будут готовы.

– Хорошо, тётя Маша, спасибо, я понял.

Времени на детальную проработку вопросов не оставалось, и Александров решил просто поваляться перед интервью на своей постели, поразмышлять о предстоящем разговоре.

Оказывается, эти люди уже были в прошлом году в этих краях. Сохранили о себе у обслуживающего персонала хорошее впечатление. Не дебоширили, не хамили, вели себя достойно, не пьянствовали и не загуливали, как основная масса отдыхающих. Проводили, правда, какие-то «бесовские» свои семинары, собирали с отдыхающих массы денег, но зато не скупились на чаевые. Это всё поведала журналисту тётя Маша, самая пожилая, лет под семьдесят, из обслуживающего персонала. Она была нарасхват у начальства: отвечала на базе отдыха за постель, порой сидела на «ресепшене» (по-простому говоря, на вахте), а то и вовсе мыла полы в номерах отдыхающих. Как и в других небольших базах отдыха, персонала было мало, и многие люди выполняли разные функции и работали на нескольких ставках. С большинством из работников Александров уже познакомился благодаря своей профессиональной дотошности. И уже знал разные тонкости отдыха. В общем, был у него уже через несколько дней пребывания некий такой среди местного населения блат, который особенно хорошо проявляется, скажем, в столовой, где можно получить, находясь в приятельских отношениях, добавку. Что немаловажно при отсутствии домашней кормёжки.

Также нередко откровенничала с ним тётя Маша, знавшая все сплетни и новости вверенного ей объекта. Она точно могла рассказать, кто из отдыхающих с кем разговаривал на интимные темы, кто у кого, несмотря на запреты, остался ночевать.

Не то чтобы Александров любил сплетни, но привычка быть всегда в курсе всех событий не покидала его и здесь. В свои тридцать пять лет он был ведущим журналистом в городской молодёжной газете «Заря жизни». Считался талантливым, эрудированным, был на хорошем счету у редактора.

Взглянув на часы, Александров понял, что пора. Вышел из номера, прошёл по улице метров сто до третьего корпуса, где расположилась на втором этаже вся многочисленная делегация представителей Всевышнего.

Зайдя в корпус, увидел сразу слева за столом человека.

– Проходите, садитесь, – указал тот Александрову на стул. – Я Ной, секретарь Главпута.

– Очень приятно, но я хотел поговорить… э-э-э… С Богом. С вашим начальником.

– Всё правильно. Мы так его называем между собой по-земному: Главпут. А вообще он – Вышний.

– А у вас это тоже… прозвище: Ной?

– Не совсем так. Мы все, находящиеся в окружении Глав-пута, в прошлом известные личности. Реинкарнации разных живших в прошлом людей.

– То есть вы тот самый, спасший жизнь на земле.

– Ничего удивительного, у нас здесь много людей, знакомых вам по истории. Вон посмотрите, – Ной показал на спустившегося по лестнице человека, – узнаёте? Посмотрите на его азиатские скулы.

Журналист никого не узнавал в человеке.

– Это Николай Второй. Он тоже с нами.

Мимо прошёл ещё один субъект. Несколько похожий помятым лицом на запойного пьяницу.

– А этого узнаёте? – Ной сделал паузу, но Александров, как ни силился, не мог никого представить, прокручивая в голове исторические личности. – Это же первый переписчик Библии, – подсказал секретарь Бога, – он тоже примкнул к нам совсем недавно.