Вызвали ротного.

Майор Иванов появился через пять минут.

– Где этот мерзавец?

Открыли цех. Громов шваброй тер стену и протяжно выл. Ротный с минуту смотрел на эту сцену, потом тихо спросил:

– Не надоело?

– Нет, – отозвался Вася. – Мне все равно.

– Ладно, понял. Будем воспитывать. Когда в последний раз в бане был?

Вопрос насторожил Громова.

– В пятницу, – отозвался за него Матюшин. – Три дня назад.

– Тащите его в баню, – приказал Иванов. – Будет брыкаться – разрешаю пару раз дать по ребрам.

– Есть! – радостно отозвался наряд по столовой.

Перед отправкой бойца на кичу Устав требует помыть преступника в бане.

Через час Иванов на собственной машине повез отмытого преступника в город. В комендатуре Иванова встретили не очень приветливо.

Помощник коменданта, молодой капитан, замахал руками:

– На фиг, не возьму. Вези назад. С вашими разведчиками одни проблемы. В прошлый раз двое ваших весь внутренний караул разоружили, лейтенанта заставили туалет чистить… крику было… не, вези назад. Не возьму.

– Как это не возьму? – Иванов взъелся. – Что ты себе, капитан, позволяешь? Устав что, не для ВАС написан? Я привез бойца с объявленными ему тремя сутками ареста, а ты брать не хочешь?

– Комендант запретил пока брать из вашей роты. Больно вы буйные…

– Какие есть. Где комендант?

– В городе.

– Короче так: сейчас я приведу сюда бойца, а ты его оформишь как следует. А то развели здесь балаган – этого беру, того не беру…

Пока капитан стоял в прострации, Иванов привел из машины Громова, который после бани немного поутих, прозрел, раскаялся и уже стоял на пути исправления.

– Пиши, что принял… – Иванов навис над помощником коменданта, сжав кулаки.

Капитан знал, что такое СПЕЦНАЗ и нехотя расписался в приеме-передачи арестованного рядового Громова, боясь последствий, которые мог устроить ему командир этой роты.

– Ну, Васек, давай, – Иванов хлопнул своего солдата по плечу: – Роту не позорь, а то три шкуры сниму, ты меня знаешь…

Громову предстояло просидеть на гауптвахте трое суток.

Когда Иванов уехал, капитан уставился на Громова:

– Куда же мне тебя определить?

Он стал листать книгу учета арестованных, расписание загруженности камер.

– Вот ерунда какая, – сказал капитан. – Все камеры переполнены, садить тебя некуда…

– Так это… – Громов набрался смелости: – Может, отпустите меня… а я через три дня вернусь, ротный меня и заберет…

– Хитрый какой, – усмехнулся капитан. – Скоро комендант приедет, он и решит, что с тобой делать. А пока здесь сиди. Арестованный…

Вася расположился на стуле и откинул голову. Откинутая голова начала болеть. Это видимо сказывался дихлофос…

Громов не заметил, как стал впадать в сладкую дрему, как вдруг его подорвал дикий крик капитана:

– Что, уроды, ворота открыть некому???

По всей видимости, боец из гарнизонного караула, выставленный у ворот на въезде в комендатуру уснул, когда подъехал УАЗ коменданта, что и вызвало бурю восторга у помощника.

– Драть там вас некому… – окончил матерную тираду капитан и посмотрел на солдата. Что-то спасительное мелькнуло в голове, но в этот момент в комнату дежурного по гарнизонной комендатуре вошел комендант.

– Товарищ майор, за время вашего отсутствия никаких происшествий не случилось! – доложил капитан.

Майор внезапно впал в бешенство:

– Как это не случилось? А почему мне никто ворота открывать не хотел? А? Я вас спрашиваю!

Капитан только хлопал ресницами.

– Кто должен следить за несением службы??? – разорялся майор. – Зачем, для чего мне нужен ПОМОЩНИК???

Капитан потупил взор. Тихо пролепетал:

– Сейчас разберемся…