– Что это за фирма?

– Теперь это консультационно-адвокатская фирма Bombay Consulting Pvt. Ltd.

– В Индии?

– Бомбей, насколько я знаю, до сих пор находится в Индии.

– Возможно доказать ее «родство» с папашей – морским разведупром?

– Доказать кому? Только специалисты поймут друг друга.

– Например?

– Например, я и ты. Неважно, колбасу мы варим, занимаемся промышленным шпионажем или работаем на одном компьютере. Просто ты замечаешь, что в твое отсутствие кто-то работал на компьютере, зная, что пользователей всего двое.

– Можно сделать так, чтобы эта фирма выставила некой компании счет за оказанные услуги?

– На основании чего? Нужен договор.

– А просто перевести деньги можно?

– Можно. Но их вернут обратно как ошибочно перечисленные.

– А если к тому времени счет фирмы будет закрыт?

– Если фирма переводит деньги и закрывает счет, банк деньги не возвращает и они остаются у фирмы, которая получила деньги, – уверенно ответил Петров, наверняка зная, что в банковских операциях Козырин разбирается не хуже. «Пытается размышлять? – спросил он себя. – Освежает память?» – Договор в этом случае необязателен, – закончил он.

– Хорошо. Достань мне банковские реквизиты индийской компании. Погоди, Николай, – остановил агента Виталий, – у меня еще вопрос: ты веришь, что на «Мавритании» соберутся главы террористических организаций?

Петров покачал головой.

– От Турка всегда приходила качественная информация, и в этот раз у меня нет причин не доверять ему. «Саммит» состоится – это точно. Но террористические организации будут представлять адепты, если хочешь, их руководителей. Люди не большие и не маленькие. Возможно, «авторы» громких терактов, чьи имена на слуху.

– А спонсоры?

– Финансисты в отличие от террористов стараются не передоверять свои дела третьим лицам, – веско изрек Петров. – Возьми хотя бы наших и посчитай, сколько времени они проводят в полетах. Они не сидят на месте. Впрочем, о чем я говорю. Ты сам все прекрасно понимаешь.

Алексей Воеводин объявил об окончании планового заседания Комитета Совфеда по госконтролю за органами ВР и поднялся из-за стола. Из постоянных членов сенатского комитета лишь двое неторопливо складывали в кейсы рабочие бумаги, остальные поспешили по своим делам.

Лысоватый, с массивными надбровными дугами, нависшими над серыми глазами с рыжими крапинами, сенатор был небольшого роста и все же сутулился. Особенно заметно это проявлялось, когда Алексей Александрович садился и его голова, сидящая на подвижной шее, словно уходила в плечи.

Оставшись один на один со своими мыслями, Воеводин надел пиджак и прошелся по просторному кабинету. Оказавшись у окна, он повернулся, скрестив на груди руки, и посмотрел на свое рабочее место как бы со стороны. На миг показалось, что за громоздкой спинкой кожаного кресла кто-то сидит, наблюдая заставку на мониторе ноутбука: там среди воздушных пузырьков, камней и кораллов плавали тропические рыбки.

Сенатор перевел взгляд на ряд телефонных аппаратов, стоящих на отдельном столике. По одному из них – желтоватому, словно бивни старого слона, – он мог напрямую соединиться с председателем Верхней палаты, по другому – лично с шефом ФСБ. Два других имели обычные городские номера. Но ни один из них не годился для чрезвычайно важного и секретного разговора.

Сенатор, стоявший во главе государственного контролирующего органа, не без оснований боялся прослушки со стороны ФСБ; там «слушают» всех, включая премьер-министра. Он был не властен поставить крест на той или иной акции – на то имелись другие методы и средства: поднять шумиху вокруг острого вопроса в прессе и тем самым добиться нужного резонанса; наконец, высказать свои соображения и аргументированно подтвердить точку зрения Комитета человеку, который управлял органами внешней разведки, – президенту страны. Но то – крайний случай, к нему сенатор не прибегал ни разу.