И кирдык, денежки-то тю-тю…

Поэтому, когда из Госбанка и Гохрана не поступили подтверждения об отправке ценностей, прорабы Перестройки сильно забеспокоились – и начали названивать в соответствующее посольство.

Первой мыслью руководителя Оперативной группы, специального агента Смита, было то, что Попцов, пользуясь неразберихой, прихватил казённые денежки и сбежал. Ну, обычно каждый судит по себе.

19 августа 1991 года. Шестнадцать часов. Москва, Зубовский бульвар, Пресс-центр МИД СССР.

В Большом зале шла международная пресс-конференция… Нет, не так. Осуществлялась публичная порка членов ГКЧП.

Янаев с дрожащими руками потомственного алкоголика, Стародубцев, с его помятым серым лицом деревенского дурачка, Пуго в выпученными от усердия, пустыми прибалтийскими глазами, похожий на кота, который тайком ссыт в хозяйскую кастрюлю с борщом… И другие официальные лица!

Первый вопрос был задан прямо в лоб – где сейчас Горбачёв?

На самом деле судьбой лучшего из немцев мало кто и интересовался – он всем надоел хуже горькой редьки, а журналистам было просто любопытно посмотреть на их реакцию…

И если бы Янаев прямо и честно сказал: Горбачёв расстрелян на месте! – то уважение к ГКЧП только резко бы возросло.

Но… «мы будем следовать курсу, который он начинал в 1985 году…» – снова здоро€во! – подумали бы миллионы телезрителей, если бы они на экранах своих телевизоров увидели это позорище…

Не судьба.

Когда Берия услышал слова Янаева: «А ещё, Серёжа, я тебе вот что скажу…» – то распорядился немедленно прервать прямую трансляцию. На самом интересном месте!

19 августа 1991 года. Шестнадцать часов четыре минуты. Московская область. Город Чехов-2. ГКП Министра обороны СССР.

– Начальник связи!

– Виноват… – пожал плечами бравый полковник.

– Что такое? – удивленно поднял брови Берия.

– Слегка его ваши помяли…

– Но он хоть живой? – с надеждой переспросил Лаврентий Павлович.

– Так точно! Живой. Немного не в себе.

– Как очухается, сразу ко мне… Кто теперь за него?

– Я! Полковник Дёмин!

– Отставить, вы теперь генерал-майор Дёмин!

– Так точно! – радостно гаркнул новоиспеченный генерал-майор.

– Генерал, можешь переключить на меня всё управление войсками? – доверительно спросил его человек в пенсне.

– Легко, товарищ…

– Павлов.

– Так точно, товарищ Павлов! Сделаем!

– Слушай приказ. Первое. От имени Главкома Сухопутных Войск – вывести все войска из Москвы в постоянное расположение… нехер солдатикам разлагаться! Того и гляди, спьяну кого задавят, отвечай потом.

– Есть! Дам директиву от имени Генштаба…

– Второе. ОСНАЗ…

– Спецназ ГРУ?

– Да. Принять под охрану Госбанк, Гохран, объекты, отнесенные к жизнеобеспечению Москвы… всех впускать и фильтровать, никого не выпускать…

– А… здания ЦК?

– В жопу. Не умеют работать с людьми – пусть сами и отдуваются… Далее. Дай-ка мне… КГБ.

– Какой именно? Союзный или российский?

– Ах, даже так… Ну, уроды! Нет, это я не тебе. Давай обоих, последовательно… Свободен пока. Попцов!

– Есть!

– Да что ты, генерал, всё козыряешь, не на параде… Слушай, ты же этому Ельцину корреспонденцию доставлял? Понятно. А ты можешь мне его самого достать? Как-как… я не знаю. Думай сам. Ты ведь умный!

19 августа 1991 года. Шестнадцать часов сорок четыре минуты. Кабинет руководителя Центрального Телевидения, Леонида Петровича Кравченко.

– Я не знаю, как это случилось! Сергей Медведев – опытнейший партийный журналист, он всегда был… отличался взвешенной позицией… никаких конфликтов… я не знаю, почему!

Он был послан для того, чтобы снять сюжет о поддержке москвичами ГКЧП… нет, ни о каком Ельцине на танке и речь не шла!