– В твоем дневнике – да чтоб что-то было записано! Сейчас… Летучка по геометрии, контрольная по химии и темы по инглишу. Кстати, не забудь тогда в субботу принести книгу, что обещал на каникулы.

– Какую книгу? – спросил я, нервно сглотнув.

– Ты не придуривайся. Обещал – значит, неси.

Думай, голова, думай… Нет, не угадаю.

– Слушай, напомни…

– Ты что, головой стукнулся?

– Ты запомнила, правда? – восхищаюсь я.

– Андрюх, – на выдохе с ужасом в голосе, – ты что, серьезно?

Так, надо использовать ситуацию. Насколько я помню, она ради меня в фольгу была готова раскататься. Столько мне не надо, но от небольшой товарищеской поддержки не откажусь. Жаль, не скажу точно, «Джентльмены удачи» уже вышли на экраны или нет.

– Обещаешь молчать? Я даже маме пока не говорил.

– Да-да, обещаю! Давай колись, – запритопывала подружка от нетерпения на том конце провода.

– Только чтобы действительно молчок, по-серьезному. Не хочу родителей огорчать. Короче, у меня от удара легкая амнезия развилась.

– Тут помню, тут не помню? – откликнулась паролем Света.

Ага, значит, вышел фильм. Тем легче, концепция посттравматической амнезии в массы внедрена.

– Знаешь, странное ощущение. Как будто память на кусочки разбилась, разлетелась и сейчас складывается постепенно обратно. Большинство уже встало на место, а некоторые еще нет. Надеюсь, что пазл соберется, пока я отлеживаюсь, но некоторые вещи сейчас действительно не помню.

– Пазл?

Черт, слово не в ходу сейчас. Внимательней, Андрюха, внимательней…

– На Западе так называют головоломку, когда картинку режут на фрагменты, мешают, а потом их надо собрать в правильном порядке. Короче, какую книгу тебе обещал принести, я действительно не помню, – улыбнулся в трубку.

– Ты мне «Пером и шпагой» обещал.

– Ага, хорошо. Сейчас поговорим, найду и в портфель положу. Так… А какие темы по инглишу надо учить?

– Знаешь… – задумчиво отозвалась трубка. – Я сегодня, так и быть, не поеду, но завтра после школы точно зайду, что-то ты совсем плох стал. И лучше бы тебе все самому вспомнить к моему приходу!

– Ой, уже боюсь, – заулыбался я. – Ты ж на раненого руку-то не поднимешь? Ладно, договорились, буду стараться. Давай, Зорька, теперь ты спокойно попьешь чай без телефонной трубки у уха, а я полежу.

– Как ты опять меня назвал?! – взвилась Света на том конце, словно укушенная оводом.

– А что, Зорька – очень красивое имя, мне нравится.

– Так коров зовут! Ты хочешь сказать, что мне идет коровье имя?! Может, ты у меня еще что-нибудь общее с ними видишь?!

– Все-все, – я стремительно капитулировал, – пожалей больного на голову. Ну извини, пожалуйста. Я действительно не хотел тебя обидеть. А имя и правда красивое.

Трубка немного помолчала, потом неуверенно переспросила:

– Ты это что, у меня прощения сейчас попросил?

– Ну да, почему нет, раз тебя обидел…

Еще немного помолчав, Света с чувством выдохнула:

– Ты запомнил, об какую плитку ударился? Пометь ее, пожалуйста, прямо сейчас, пока не забыл, – она волшебная. Иначе потом придется искать методом проб и ошибок, а голова у тебя только одна.

Из прихожей донеслись звуки открывающегося замка. Приглушив голос, я доложил:

– Мама пришла. Давай до завтра, удачи в школе на контрах, ни пуха ни пера.

– К черту, тьфу-тьфу-тьфу. Выздоравливай быстрее.

Аккуратно положив трубку на аппарат, я задвинул телефон под кровать и шмыгнул под одеяло. На пороге возникла мама с сумкой в руке.

– Повезло: на обратном пути заскочила в гастроном, а там сосиски как раз выкинули. Успела ухватить два килограмма, пока очередь не набежала, – похвасталась она успехами. – А что телефон в комнате, кто звонил?