Вот так и отыграл. Вовсе песни я вкладывал душу, но достиг желаемого, больше мне слова не давали, как я и хотел. Как легко манипулировать людьми, разве что я подвала голос, когда описывал что за песни ожидаются, а до конца эфира исполнил ещё три песни. Без прослушивания заранее, цензуры, их выпустили в эфир, явно на мой страх и риск, повесив на меня, если кто будет недоволен. Вполне ожидаемо. А спел я всего пять песен, это «Берёзы», «Эти глаза на против», «Самоволочка», «Батальонная разведка» и «Там где клён шумит». Да уж, я постарался чтобы впечатлить и похоже смог. Песни разные, в разном исполнении, я показал себя как создателя разной музыки. Диктор начал завершающий этап передачи. Время к концу подходило, когда я всё же вклинился в паузу, извинившись что прерываю, и сказал:

– Я сегодня утром получил назначение, убываю на фронт. И знаете, успел написать песню и музыку к ней. Меня назначили командиром танкового батальона. Всё что я знаю о танках, они на гусеницах, с бронёй и пушкой, у танкеток пулемёты и они могут плавать. Вооружённый такой ценной информацией вечером убываю на фронт. Не мне судить правильно это назначение или нет, но я написал песню «Комбат». Закончил её уже тут, в редакции. Даже музыку накидал. Правда песня о командире стрелкового батальона, но думаю слушатели меня простят… – это я говорил, косясь на редактора, тот с кем-то общался по телефону, после чего посмотрел на меня и кивнул, снова сделав кистью вращательное круговое движение, мол, продолжай. – Исполняю впервые, мне дали отмашку, разрешили, хотя время нашей встречи подошло к концу, поэтому не судите строго.

Конечно с помощью аккордеона вытянуть всё музыкальное сопровождение сложно, но я старался, как и исполнить саму песню, и похоже получилось, слушали внимательно, даже диктор, откинувшись на спинку стула, прикрыв глаза слушал. Я только вместо Россия вставил слово Страна. Заменил. Тут я как закончил, снова взял слово:

– Знаете, мы заканчиваем и прощаемся, скорее всего навсегда. А пока меня ждёт встреча с редактором нашей передачи. Я ведь нарушил весь регламент нашей встречи, а его писали серьёзные люди, цензор работал. Вот только это чужие речи, от меня там ничего не было. А врать я не люблю, лучше промолчать. Судя по взгляду редактора на меня, ответственного работника, как сказал один известный сатирик: – я его ругать не буду, я хочу ему просто в глаза посмотреть. Так что меня ждут.

Вот на этом и завершили передачу, диктор помог. Так что я попрощался, и вставая, вернув аккордеон, направился к выходу, где меня уже ждали. Толпа. Там уже ожидали следующие посетители, дальше им работать. Судя по музыкальным инструментам, это какой-то музыкальный коллектив. Оказалось, Утёсова, сам познакомился с этой легендарной в Союзе личностью. Кстати, вот они меня сразу не отпустили. Пока редактор прорывался, в студии диктор новости сообщал, быстро, время выигрывал, наконец и редактор подошёл, проникновенно в мои наглые глаза взглянул. Не увидев там раскаянья, только вздохнул и улыбнулся, похлопав по плечу. Санкций не будет, я это понял. На полчаса меня задержали. Хорошо у музыкантов выступление, дольше бы общался. Те слушали меня через открытую дверь студии. Слышали всё, за спиной были, я их не видел. Кстати, Утёсов выпросил разрешение исполнить те мои песни, что они слышали, его люди уже накидывали ноты на листы, выпросили у местных, пока помнят мелодии, да слова. Я согласился, мы даже расписку написали, что я согласен на исполнение Утёсовым этих пяти песен. Часть он вытянет голосом, часть нет, но думаю помогут. Вот так проверив сканером улицы и округу, я покинул здание, сразу нырнув в салон машины. Мы покатили к дому, где я квартиру получил. Люди кстати ещё толпились у громкоговорителя.