– Нет, Сергей Николаевич. Вот здесь, восточнее Покровского, нужно сосредоточить сибирских казаков, севернее бригаду оренбуржцев. Пошлите разведку. Перегруппировку завершить до вечера. Успеете?

Указания Фомина были обращены к пожилому, перешагнувшему за сорокалетний рубеж генералу, с алыми сибирскими лампасами. Тот поднялся со стула и после короткой паузы ответил:

– Разъезды уже посланы. Сейчас готовы два полка 1-й Сибирской бригады. Остальные полки на переформировании, нужно время.

– Сколько сабель? Есть артиллерия?

– Свыше тысячи шашек, полки в четыре сотни, вместо шести. Их я расформировал для укомплектования по полному штату. Имеются четыре орудия, но к ним только десяток снарядов.

– Как же вы довезли пушки? – искренне удивился Фомин. Он считал, что, кроме ижевцев, никто орудия не вывез. Отступавшие части предпочитали бросать артиллерию на дороге, она только замедляла поспешный отход.

– Благодаря казачьей привычке не бросать свое добро, – усмехнулся командующий Сибирской казачьей группой генерал-майор Волков.

– Когда закончите переформирование? На что можно надеяться?

– К вечеру будет готов третий полк первой бригады, к утру и вся вторая бригада. В каждой будет по три полка четырехсотенного состава, или полторы тысячи шашек. Придам по особой сотне для разведки, конвойной полусотне и по одному артвзводу, только бы снаряды нам дали. Еще в строю около четырех тысяч казаков старших возрастов, полки на совершенно заморенных конях. Кроме того, мною выделены конвои для войскового правительства и команды при обозах. Имеется еще атаманская сотня из строевых казаков, служивших в лейб-гвардии сводно-казачьем полку.

Генерал поднял взгляд на Михаила Александровича, но тут же отвел. Тот правильно понял немой вопрос и произнес:

– Атаманскую сотню перевести в мой конвой. Подберите еще одну сотню из казаков старших возрастов, служивших в гвардии.

– Есть, ваше величество. – Генерал отпустил «императорскую» приставку, на чем настоял Михаил Александрович утром. Щепетильность проявил – вопрос ведь не решен, да и обращение стало более удобным и простым.

– Снаряды получите, поляки передали пятьсот штук. И два трофейных орудия для оренбургской бригады генерала Мамаева. Ее нужно усилить сибирскими казаками до штатов. Упряжки и артиллеристы есть?

– Имеются, ваше величество!

– Ваши три бригады сводятся в казачий корпус. Из безлошадных казаков сформируйте пластунские батальоны, по одному на каждую бригаду. Посадите всех на сани. Пулеметы получите из трофеев. И помните – к утру ваш казачий корпус должен быть полностью готов.

– Так точно, ваше величество! Разрешите идти?!

– Вчера у вас был неважный вид. Вы не больны, часом?

– Никак нет, ваше величество! – Казачий генерал покраснел, как мальчишка. Еще бы – на первом совещании от него разило перегаром за версту. Но теперь вряд ли он возьмет в руки стакан…

– Идите, Вячеслав Иванович. – Отослав генерала, Михаил Александрович повернулся к Фомину.

– Как вы планируете одолеть бригаду Грязнова?

– Генерал Молчанов прикрывает Ачинск воткинцами, сам с ижевцами и барнаульцами сейчас выдвигается на север к Красновскому. Грязнов не может не понимать, что отсечен от своих. А потому будет прорываться назад. Там и состоится бой. Силы примерно равные, но у ижевцев конница и артиллерия. С фланга красных подожмут поляки – там два батальона первого полка и уланский дивизион.

– Он может отступить или прорваться в другом месте?

– Нет, только на переселенческий Большой Улуйский участок. И попытаться пройти северо-западнее через Бычков. Это катастрофическая потеря времени – сзади насядут казаки Волкова. Так ведь, Сергей Николаевич?