– В смысле?

Три пары удивленных глаз уставились на Фомина, а Путт понимающе отвел взгляд.

– Ну… Не одни мы им жару зададим, найдутся желающие пособить… – он криво ухмыльнулся только ему ведомым мыслям.

«И красноперых сюда парочку приволочь надобно! Есть у меня для них задумка, такая, что за все грехи свои они враз расплатятся. И я для себя кое-что выясню…»

Фомин поднял глаза на уставших танкистов, задумчиво нахмурил брови. Капитан откинулся к каменной стенке и притворно задремал, прикрыв глаза.

– Та-а-ак! – Четверка встрепенулась. – Вы чего рты раззявили? Давайте оружие чистить! А то скоро мокрицы разведутся! Повечеряем, а потом я все вам расскажу. Такое лучше на сытый живот слушать. Поверьте мне, старику.

– Да какой ты старик, Федотыч! Ты любому молодому фору дашь. – Капитан принялся распоряжаться, и первыми под раздачу попали близнецы. – И прав ты как всегда! А потому, братцы, накидывайте тулупчики на свои могутные плечи и к входу часовыми! Семен Федотыч кухарить сам вызвался, а потому поесть сварит. Остальным оружие чистить и к бою приводить. Все оружие, и наше, и что здесь складировано. Понятно? Тогда приступайте к делу…

В пещере стало очень тепло – печурку настолько раскочегарили, что ее железные стенки стали розовыми от жара и ближе чем на метр к ней нельзя было приблизиться. А потому скудный ужин из гречневой каши с мясом и галетами был съеден у самого входа. Ввиду отсутствия мебели сидели на ящиках, держа миски на коленях. Ели молча, не переговаривались – все слишком проголодались за этот утомительный день.

– Там гулы автомобилей, виден далекий свет фар. На той стороне болота слышны голоса. Что делать, господин капитан? – вошедший в пещеру один из близнецов взволнованным, еще пацанским, ломким и чуточку дрожащим голосом быстро проговорил и вытянулся, ожидая команды.

– Хорошо. Иди к брату! И держите ушки на макушке.

Он ушел, а капитан вытащил из пачки папиросу и растерянно сказал:

– Не пойму, чего это за нас так уцепились. Как репей в собачий хвост, хрен отцепишь!

– Помнишь, как колонну расстреляли? – Фомин не скрывал ехидства в голосе. – За тем бронетранспортером штабной ЗИС-5, с будкой и антеннами. Там РАФ стояла. А такая мощная радиостанция только штабам корпусов и армий положена. Теперь вам понятно, почему они рылом землю роют и болото обкладывают по всем правилам?

– Отбегал Бобик, Жучка сдохла! – легким свистом Путт сопроводил свое самое любимое выражение. Потом тяжело вздохнул и добавил:

– За своего комкора или командарма они с нас ремней понарежут да солью присыпят. И то если в добром настроении будут…

Он переглянулся с остальными, и такая смертная тоска проявилась в их глазах, что Фомина нервно передернуло, и ледяные мурашки пробежали по телу. Но утешать их он не стал, наоборот, решил расставить все по местам.

– Перед рассветом к гати выдвигаться нужно, с пулеметами. Они в селе проводника себе возьмут! Есть там, есть старик, что дорогу сюда помнит… – Фомин нахмурился. – Как только на берег вылезать начнут, вот тут мы с пулеметов и резанем в упор. Из-за тумана они нас не увидят.

– А потом? – с нескрываемой надеждой спросил Шмайсер.

Ответил на этот вопрос уже капитан, скривив губы в недоброй ухмылке:

– Парочку минометных батарей они быстро подтянут к болоту и тогда начнут долбить уже всерьез. За огневым валом снова через трясину пойдут, а остановить мы их не сможем!

– Мы обстрел в пещере пересидим, – уверенно сказал Попович, – своды здесь мощные, минометам не по зубам.

– Не по зубам! – охотно согласился Фомин. – Вот только кто тогда им помешает через гать идти?