Начав работать, Семен Петрович тут же по военной привычке «провел рекогносцировку» – изучил весь кадровый архив, все личные дела. Не положено, конечно, но директриса, понимая, насколько непросто будет новому преподавателю в «женском царстве», не возражала. Даже наоборот: пусть ознакомится, хоть будет знать, кто что собой представляет. Галина-то Аркадьевна вверенный ей коллектив представляла очень даже хорошо: сейчас все начнут губки выпячивать да глазки долу опускать, изображая принцесс на выданье – даже те, у кого уже чуть не внуки. Да еще и перессорятся все из-за «завидного жениха», и наплевать, что «жених» уже женат, что дети у него – зато «ка-а-акой мужчина!». Нет, она вовсе не осуждала своих «девочек», она их жалела: работа в чисто женском коллективе – физрук не в счет – порождает что-то вроде авитаминоза. Витамина «М» не хватает, как она это для себя называла. Но и проблем в школе не хочется. Нет уж, пусть «завидный жених» посмотрит личные дела и будет во всеоружии.

Семен мысленно поблагодарил мудрую директрису и усмехнулся:

– А мужа вы к настоящим мужчинам не причисляете?

– Му-у-уж? – капризно протянула Кира. – Муж объелся груш. Тряпка, а не мужчина. И вообще алкоголик.

– Вот как? – усмехнулся Семен Петрович. – Как же вы с ним живете, а за глаза так… ругаете?

– Ну… – Кира картинно повела округлым плечиком. – Мама давно настаивает, чтобы мы развелись, но страшно как-то. Одной, без всякой поддержки оставаться, – она вздохнула, слегка откинувшись на спинку стула, так, чтобы грудь выделилась порельефнее. – Вот если бы рядом появился сильный мужчина, на которого можно положиться, – она придвинулась к Семену вплотную. – Надежное мужское плечо – это так важно, так необходимо…

Семен, чувствуя, как к его «надежному мужскому плечу» все сильнее прижимается пышная грудь соседки, почти растерялся: и отодвинуть бы ее надо, и обижать не хочется. Да и приятно, что греха таить. Даже очень приятно. Давно уж он ничего такого «остренького» не чувствовал. Но «дистанцию» все-таки попытался удержать:

– Кира Григорьевна, мы ведь просто вместе работаем, ничего больше.

– Да ла-а-адно, – она томно прикрыла глаза. – Вы ведь без жены пришли, значит, с нами вам приятнее.

Попытка сохранить официальность бесславно провалилась, подумал Семен Петрович и ушел в «глухую оборону»:

– Ну, во-первых, вы сами меня приглашали, и очень настойчиво. Во-вторых, никто из вашего коллектива мужей тоже не привел, значит, здесь это не принято. А главное, я без жены, потому что нам просто не с кем маленькую оставить. У нас младшая еще грудная.

Он намеренно повторял «нам», «у нас», но Кира старательно не обращала на это внимания:

– Грудная? – она ненатурально распахнула глаза, как бы в изумлении. – Я думала, у вас дети моего возраста. Вы такой… взрослый, такой сильный.

– Кира Григорьевна, – он старательно выговаривал имя-отчество, все пытался «держать дистанцию». – Мне домой пора.

– Но ведь вы меня проводите? – «попросила» она тоном уверенной в себе соблазнительницы. – У нас такие темные дворы…

Черт бы побрал и эту мужскую ответственность, и эти правила вечной игры, где женщина как бы слабая, а мужчина как бы защитник. Нельзя же сказать «сама дойдешь», он же «настоящий мужчина»!

Когда Семен подавал ей пальто – еще одно дурацкое правило все той же игры, – Кира ухитрилась еще раз к нему прижаться – сильно, гибко, всем телом. И это опять было, черт побери, приятно. В голове замелькали жаркие непристойные картины. Свежая, молодая, и вульгарность только добавляет ей притягательности.