— Ты в порядке? Бледная такая! — вдруг говорит мужчина, словно хочет вернуться к разговору, который мы с ним так и не закончили.

— Да. Всё хорошо. Спасибо. А ты? Что мы всё обо мне и обо мне? Расскажи, как у тебя дела, Вить? Чем живёшь? Может, у тебя семья есть? Невеста?

— Я женат, Тань! — улыбается Виктор, поглядывая на меня, а поймав смятение на моём лице, негромко хихикает: — на работе… Не было пока времени думать о семье, да и не удалось повстречать девушку, с которой я готов был бы пойти по жизни… Пока…

Мужчина многозначительно смотрит на меня несколько секунд, и в его взгляде теплится нежность, но он возвращает всё внимание на дорогу.

— А ты за годы после расставания с Багрянским не успела выйти замуж?

А вот этот вопрос почему-то отдаётся неприятным болезненным спазмом внутри. Не успела… Потому что боялась переступить через прошлое и впустить кого-то в свою жизнь.

— Нет, и не планировала, — отвечаю я. — Что у тебя за бизнес? Чем занимаешься?

Я увожу тему разговора, а сама снова и снова вспоминаю взгляд Багрянского, наполненный болью, отчаянием и ревностью.

— Как ты думаешь, твой Демьян не перепутает нас? — однажды спросила Аня.

— С чего вдруг? Мужчина никогда не спутает свою женщину даже с близнецом…

— Ой… Я тебя умоляю! Мужчины слишком примитивные существа… Напьётся и забудет обо всём на свете.

— Он никогда не напивается до такого состояния, если только не повторится один случай… А вообще мы с ним в шутку придумали пароль даже: «Два Д — Дымка и Дёма». Тебе не о чем переживать! Он не станет приставать к тебе вместо меня…

— Ты сказала про какой-то случай… Что за случай такой?

Думаю о словах Багрянского, что я виновна в измене куда больше него… Неужели из-за того, что я рассказала сестре пароль? Неужели он не почувствовал на самом деле, что с ним рядом находилась не я? Нет… Это бред чистой воды! Я не должна искать оправдание этой измене. Тогда зачем ищу спустя столько лет?

— Тань, мы приехали! — говорит Виктор, мягко касаясь моего плеча, и я поднимаю взгляд на большой торговый центр.

Мы с Виктором бродим по торговому центру, и я успеваю положить в тележку пуховое одеяло и подушку, пусть и не знаю, как долго пробуду дома. Баба Нюра была права, когда сказала, что все вещи испортились от сырости. На них просто невозможно спать. Думаю о том, что следовало вытащить матрас, чтобы просушить его, пока мы ездим, и немного морщу губы. Сама не замечаю, как сворачиваю в детский отдел.

Ася обмолвилась, что любит сов, и взгляд прилипает к мягкой игрушке, белоснежной сове с большими голубыми глазами, совсем как небесный простор в ясный день. Я тянусь к ней и беру в руки.

— Только не говори, что хочешь сделать подарок той девочке! — хмурится Виктор.

— Я… — понимаю, что мне нечего сказать в своё оправдание и замолкаю. Да и должна ли я оправдываться вообще?

— Именно для неё ты и хотела купить игрушку… У тебя слишком большое сердце, Таня! — покачивает головой приятель. — Но тебе следует понимать, что ты не пробудешь с девочкой долго… Ты ведь приехала не для того, чтобы помочь ей своим присутствием? Ты хочешь стать донором для неё? Для чего? Переливание крови? Пересадка костного мозга? Только не говори, что отдашь ей какой-то жизненно важный орган…

— Всё куда сложнее, Вить… Асе не подходят донорские стволовые клетки, и если мои не подойдут, то я должна буду… мне придётся… — Понимаю, что следует высказаться, чтобы не сойти с ума. Прижимаю сову к себе и поднимаю взгляд на Виктора. — Родить ребёнка от Багрянского, чтобы стволовые клетки взяли из пуповинной крови.