Яркие белые лампы на потолке ослепили меня. Я крепко зажмурилась, но постепенно зрение вернулось. Дверь во двор была открыта, а лес за домом казался абсолютно черным и непроницаемым. Я не заметила никакого движения, но за порогом было так темно, что кто-то мог прятаться прямо за дверью, и я бы не заметила его, пока он не напал.

У входа валялась металлическая подставка для зонтов. Она лежала на боку, и зонты упали на пол. Этот грохот я и услышала.

«Кто-то ушел?» - подумала я.

Мне очень хотелось, чтобы это было так.

Но мысль о том, что кто-то был в доме, напугала меня.

От ужаса я не могу даже пошевелиться.

«Подними подставку для зонтов и закрой дверь», - сказала я себе.

«Подними ее и скорее закрой дверь!», - повторила я.

Наконец, я нашла в себе силы и сделала это.

Замок щелкнул, задвижка встала на место - и я должна была почувствовать себя в безопасности. Но этого не произошло.

Сигнализация выключена. Дверь была открыта. Кто-то был в моем доме!

Я могла представить, как кто-то ходит, шаркает, стучит, но я не представляла, что сигнализация выключена. Я не могу понять, как открылась дверь, и как упала подставка для зонтов.

Зачем кому-то влезать в мой дом?

Вор мог унести целое состояние - картины и ценные вещи, которые находятся на первом этаже. Но я не заметила, чтобы что-то пропало, когда ходила по дому.

Не зная, что делать, я вышла из прихожей. Ничего не пропало. Ничего, во всяком случае на первый взгляд. Зачем вламываться, если не ради кражи?

Я подумала о Платоне, который спит в своей кроватке, такой маленький и беззащитный. Мне нужно его защитить. У меня есть сигнализация и самые надежные замки, которые только можно купить за деньги. И тем не менее, это не помогло.

Я должна что-то сделать ради нашей безопасности.

Что же делать? Что, черт побери, делать?

И тут я вспомнила. Незадолго до своей смерти Денис заговорил о новой охранной системе. Я отмахнулась тогда от него, даже слушать не стала. У нас и так была крутая охрана, особенно для деревенского дома, даже учитывая произведения искусства, которые коллекционировал Денис.

В последние несколько месяцев он был какой-то нервный и тревожный. Говорил, что все будет хорошо, а сам покупал оружие и хотел поставить более крутую сигнализацию. Он был вспыльчивый и раздражительный. Раздражался, когда я спрашивала его о чем-то, поэтому я перестала спрашивать.

Он как-то сказал, что, если что-то случится, и его не будет рядом, я должна буду позвонить одному человеку. Он дал мне визитку, но я не помню, куда ее положила.

С ножом в одной руке и телефоном в другой, я прошла в кабинет Дениса. Я редко сюда захожу. Это было его пространство, его обитель.

На столе такой же порядок, как и раньше. Все на своих местах. Никаких визиток.

Надо было тогда обратить на это внимание. Надо было послушать его, но он вел себя так странно. Я привыкла не обращать внимания, когда он говорил о каких-то подозрительных людях или о том, что за ним следят. Если бы он боялся за Платона, я бы отнеслась к этому серьезно, но он всегда переживал только за себя.

Верхний ящик открылся бесшумно. Все здесь также аккуратно разложено, как на столе. Ручки - рядком, скрепки - по размеру, визитки - стопочкой.

Я неохотно убрала вспотевшие пальцы с рукоятки ножа, положила его на стол и начала перебирать визитки одну за другой.

Наконец, я нашла карточку с именем «Ростислав Бондарев».

Здесь же указаны два номера телефона: один бесплатный, номер горячей линии, а другой с кодом города, но я не поняла, какого. В адресе указано: Московская область...