Ресторан к вечеру быстро наполнялся людьми, вскоре все столики были заполнены, музыка из динамиков полилась чуть громче, и Стефани, не любившая громких сборищ, глянула на оперативника.

– Наверное, пора спать. Завтра тяжёлый день.

– Не вопрос. Сейчас вызову машину.

– Ну что я могу завтра домой уже ехать? – подчищая хлебом соус с тарелки, спросил Мамыкин.

– Ну что ты, – улыбнулась Стеф, – завтра начинается всё самое интересное, завтра рано утром мы едем на болота.

– Куда? – Мамыкин нервно сглотнул и уставился на девушку.

– На болота.

 Криминалист тяжело вздохнул, подхватил свой чемоданчик и пошёл на выход.

– Ты куда?

– За репеллентами. Я слышал там комары размером с птеродактилей.

 Стефани улыбнулась, допила остатки терпкого напитка и посмотрела на Коврова.

– Я бы хотела завтра максимально большее расстояние проехать по воде. От какой-нибудь самой дальней точки, где мы можем погрузиться, и до места базы. Это возможно?

– Конечно. Только тогда выезжать нужно в ночь, чтобы к утру на месте быть.

– Тогда ждём Мамыкина и в путь.

Следующий рассвет они встречали уже на небольшой яхте, уверенно шедшей посередине полноводной реки. За штурвалом стоял молодой плечистый паренёк с одутловатым лицом, с которого не сходила улыбка, где-то в моторном отсеке копался Николай Иванович, ещё с вечера пригнавший катер в одну из деревень, куда Стеф, Мамыкина и Коврова привезли на машине. Судно остриём киля резало гладь воды, взбивало белые гребешки на верхушках зеленоватых волн, и оставляло после себя широкий след. Стеф сразу после отплытия ушла в сторону кормы и просто наблюдала за проплывающими пейзажами, смотрела в толщу побеспокоенного водоёма, изредка поглядывала на небо и снова уходила в свои мысли.

– Не побеспокою? – спросил подошедший Дима.

– Нет. – покачала головой Стефани.

– А как же санитар и монахиня из больницы? Получается, они погибли из-за того, что увидели его? – спросил опер.

– Насколько я поняла, судмедэксперт назвал причиной смерти санитара острую сердечную недостаточность, а монахиня переусердствовала с запрещёнными препаратами. – развела руками Стеф.

– Ну она ж монахиня. – недоверчиво покосился на неё оперативник.

– Но человек же, а не дух нетленный. Я посмотрела её послужной список до прихода в епархию. К сожалению, она бывший медик, пристрастившийся к наркотикам. Фактически не нужно было допускать её в помощь на территорию больницы.

– То есть то, что он с ними говорил, это всего лишь совпадение? – мужчина покосился на неё.

– Не знаю. Давай разбираться во всём поэтапно. Я вообще не очень люблю делать какие-либо неподтверждённые заявления. – спокойно ответила Стефани. – Следственные действия вы провели в полном объёме, криминалист на месте был один из лучших, поэтому дальше мы можем спокойно работать. Вы в части следственной линии, я, – Стеф помолчала, – в своей части.

– Я Кузякину всё отправил. Он следователь, вот он пусть за бумажками и сидит. – усмехнулся Дмитрий.

 Катер чуть замедлил движение, рулевой стал поворачивать штурвал, и Стефани увидела, как из подсобки высунулся Николай Иванович.

– К болотам подходим! – громко сказал мужчина. – Сначала куда?

– В первую очередь на то место, куда Эмили фотографироваться ездила, потом на базу. – отозвалась Стеф.

 Николай Иванович покивал, убедился, что стоящий за штурвалом сын горничной Петя тоже расслышал просьбу Стефани и вернулся в моторный отсек. Белобрысый мальчишка знающим движением чуть прибавил скорость и, расплываясь в улыбке, смотрел вдаль, бормотал что-то мелодичное и аккуратно выводил катер подальше от опасных местных рифов.