– Ты хочешь, чтобы тебя увели и закрыли?

Мужчина поднялся, помедлил, но, не дождавшись отмены приказа, нехотя пошел к двери, из которой недавно появился.

Роуз стало так неприятно, что она вжалась в мягкие подушки, жалея, что не может утонуть в них. Анвер – молодой и красивый мужчина, но его безропотность, покладистость, какая–то особая униженность коробили ее душу. Лолибон, конечно, властная женщина, но что она сделала с Анвером, чтобы так подчинить его себе? Не плетка ли стала причиной того, что мужчина сломался. Вот верное слово! Анвер казался сломленным!

– Стоит мне дня три не подпустить его к себе, и он умрет от тоски.

– Он вас так любит?

– Любит? Любил, а теперь, скорее всего, ненавидит, но ничего сделать не может. Я – его страсть. Пусть болезненная, уродливая, но без меня ему не жить. Понимаешь?

– Нет. Вы его сломили или околдовали?

– Околдовала? Нет. Сломила? Возможно. Но не каждого дано сломить.

– Как не получилось с Петром?

– Умная девочка. Увидела похожие шрамы на его спине? Да, пыталась все шесть лет. Жаль, что я даже не догадывалась, что он уже сломлен.

– Сломлен?

– Тобой. И я уверена, что он сейчас задыхается от крика и воет от тоски. И все из–за тебя.

– Боже, но что же я такого сделала? – Роуз не обратила внимания, что королева перестала к ней обращаться на «вы».

– Появилась на свет.

Одним прыжком королева оказалась рядом и схватила Роуз за горло. Принцесса даже не успела испугаться, но Лолибон, взяв себя в руки, уже расцепила пальцы. Королеву трясло.

– Проводите Ее Высочество в соседние покои, – срывающимся голосом приказала она, и глубоко вдохнув, добавила: – Подумайте, когда останетесь наедине с собой, Ваше Высочество, что объединяет Анвера и Петра кроме шрамов на спине?

Открылись двери, и двое стражников застыли в ожидании, когда Роуз покинет комнату.

Она находилась в смятении. Вопросы хороводом кружились в ее голове, а нападение королевы зародило мысль, что и она, и ее любовник не в себе. Самым нормальным в этом странном замке казался Петр, но где он теперь? И правда ли то, о чем наговорила королева? Роуз точно не ломала Петра и не собирается его убивать.

«Видимо жизнь в лабиринтах плохо влияет на умы людей», – с горечью признала принцесса, заходя в дверь комнаты, расположенную напротив покоев королевы.

У Роуз появились личные покои и служанка. Как только принцесса вошла в открытую стражником дверь, невысокая девушка, одетая в коричневую тунику, из–под которой виднелись шальвары, завязанные на щиколотке тесемками, склонила перед ней голову, придерживая наброшенный на голову палантин.

– Называйте меня Салимой, госпожа, – она распрямилась, но так и не подняла глаза.

Представшее перед Роуз просторное помещение делилось на гостиную и спальную комнаты с помощью ширмы, обтянутой шелковой материей, красочно расписанной экзотическими птицами и цветами.

Следуя за Салимой, Роуз разглядывала убранство покоев. Здесь отсутствовали привычная для нее мебель на длинных ножках: пуфы, диваны, даже столы – и те стелились по полу. Такая же невысокая, но просторная кровать, скорее напоминающая возвышение, закрывалась легким пологом, свисающим из розетки в потолке.

– Госпожа желает привести себя в порядок? – Салима склонила голову и приложила руку к груди.

Роуз, оглушенная событиями, круговертью лестниц и дверей, совершенно выпустила из вида, что расхаживает в одной рубашке. Вопрос служанки застал ее врасплох. Принцесса густо покраснела, вспомнив, что стояла полураздетой перед Лолибон и Анвером.

– Да, я хотела бы умыться. И у меня нет никакой одежды, я потеряла свой халат.