- Прошу садится за стол, скоро подадут ужин.

- Только после вас, прекрасная госпожа.

Перевязи мечей не снял ни один. Плохой знак. Так поступают, только опасаясь за свою жизнь или готовясь к нападению на хозяина дома. Пока не разломлен первый ломоть хлеба, не подняты кубки, мы только спутники, но не друзья и можем сцепиться в схватке без малейшего риска для чести.

- Прикажите подать горячего меда и пирогов. Мы устали с дороги, а ужин ждать долго.

Горничная замешкалась, не поняла значения ритуала.

- Все уже почти готово. Тушу вынимают с жаровни...

- Высеку, - девушку будто бы сдуло порывом всегдашнего сквозняка.

Стоим в замешательстве, натянув на лица вынужденные гримасы полуулыбок. Сесть первым и стать более уязвимым, никто пока не решился.

Горничные неспешно вносят подносы старинного серебра. Горячий мед пенится, вытекая из кружек. Хмеля в нем нет, только пряные травы. Мало кто знает об этом. Маг, наделённый столь сильным даром, как я, не имеет права ослабить свой разум хоть каплей дурмана. Девушки спешат проскользнуть к столу, огибая нас по огромной дуге.

- Несите сюда!

Чуть торопливо беру в руку тяжёлый кубок и отламываю край горячего пирога, моему примеру, к счастью, следуют воины Урлиха. Он сам берет кубок в руку одним из последних.

- За безмерную честь разделить и кров, и трапезу, что нам оказала Наследник.

Воин лишь пригубливает, тщательно следя за тем, как я отпиваю свой первый глоток.

Тяжёлое кресло отодвинула магией, села наконец-то после долгой дороги, позволила вытянуть ноги. Урлих занял место подле меня. Срываемые перевязи с грохотом падают на пол. Драгоценные рукояти фамильных мечей никто не сберег от удара об пол.

- Откройте окна, тут душно, - приказываю слугам, подающим на стол.

Простая еда, сытные блюда лишены дворцового изыска. Запах горячего мяса, печёного на камнях, пробуждает голод, дымная каша, томлёная на углях, теплый хлеб, горячие травяные настои и, как верх блаженства, миски с копченьями. Гости не морщат носов, едят аккуратно, но жадно. Острые клинки так и сверкают, разрезая добычу. Едят прямо с острия, но делают это изысканно, не допуская падения крошек мимо тарелки. Кто они, эти пришельцы? Все известные мне принцы крови используют вилки и тупые ножи за столом, дань глупой моде, опаска спровоцировать конфликт небрежно направленным остриём поясного клинка. Салфетки у них в обиходе, но кубки берут, не споласкивая руки в специально поданных мисках с розовыми лепестками.

- Где будет угодно устроить гостей на ночлег? - поклонился дворецкий в ливрее. Где только её нашел? И родовой герб Эрнста уже спорот, мой, правда, так и не украсил дорогой ткани.

- Гостевые комнаты со всем возможным комфортом, присущим их положению.

- Будет исполнено в лучшем виде, не извольте беспокоиться.

Украдкой, вдоль стеночки, вниз спустилась Соломея, очевидно, в своем лучшем наряде. Пышная черная юбка, кружевная блуза, чепец. Наряд, достойный зажиточной горожанки, он вовсе не соответствует одежде высокородной супруги визиря. Даже корсета и того на ней нет. Мальчишка одет в великоватый камзол и узкие брючки. Ботинки украшены пряжкой. Для сына она расстаралась, жаль, пояса на мальчике нет. По статусу уже должен быть непременно с мальчишеской перевязью, с крошечным кортиком длиной в две ладони. Женщине неуютно в компании стольких незнакомых мужчин, ищет свободное кресло. Ей уступают место ближе к камину, как и положено уступать даме. Несмело садится, устраивая сына рядом с собой. Слуги ставят приборы, наполняют тарелки горячей едой, но у женщины, похоже, кусок в горло от страха не лезет. Зато паренёк ест за троих, хватая мясо с тарелки прямо руками. Меня за такое в его возрасте уже давно бы лупили, чем придется. Высокородный обязан быть сдержан во всем и не давать воли животным инстинктам, будь то голод или жажда. Всё можно стерпеть, даже после суток похода.