Немного выждав Вилин сказал:

– Датский психолог Гаральд Гефдинг утверждал, что контраст служил для него основой всех форм комического, а потому контраст является основой комического вообще. «Действие контраста, на котором основано смешное, – пишет Гефдинг, – возникает от того, что внезапно сталкиваются две мысли или два впечатления, из которых каждое само по себе вызывает чувствование, но так, что одно разрушает то, что построило другое…»

На экране городская часть Тбилиси. Полуподвальный вход в шашлычную, вывеска «Духан».

На сцене Пятов что-то считает на большом калькуляторе.

Появляются в обнимку Невелев и Вачнадзе.

Поют: «Мы тбилисские кинто, мы тбилисские кинто». Шатаются, Невелев споткнулся, его поддержал Вачнадзе.

– Спасибо, дарагой… – благодарит его тот.

– Нет, это тебе, дарагой спасибо за кахетинское…

– В духан пойдем, да?

– Нет, это я сказал – в духан пойдем, дарагой…

Невелев пошатывается и смотрит на Пятова, затем говорит:

– Скажи, Шако, это бизнесмен или не бизнесмен?

– Нет, не бизнесмен – присмотрелся к Пятову Вачнадзе.

– А я говорю, бизнесмен!

– Зачем бизнесмен, конечно, не бизнесмен!

– Спорю на бутылку кахетинского, бизнесмен!

– Нет, не бизнесмен, на две бутылки кахетинского!

– Бизнесмен три бутылки кахетинского!!

– Как докажешь, что он бизнесмен?

– Сейчас сам всё узнаешь, дарагой, – осторожно подходит к Пятову, – Скажи, дарагой, ты есть бизнесмен или не есть бизнесмен?

– Проваливай… – смотрит на Невелева. тот – А тебе, собственно, зачем это знать?

– Понимаешь, я поспорил со своим другом кинто Шако на пять бутылок кахетинского вина…

Вачнадзе стоит неподалеку и соглашается:

– Хорошо, пусть теперь будет пять бутылок, дарагой!..

– Шако говорит, что ты не бизнесмен, а я говорю, что ты бизнесмен – Поднял многозначительно палец. – Что ты торгующий большой человек.

– Нет, я не торгующий большой человек – со вздохом ответил Пятов.

– Ва-а! Не бизнесмен?! – Хватил шапкой о землю, вскричал: – Не бизнесмен? Так зачем стоишь, как большая дубина и всё время считаешь на калькуляторе?

Пятов замахивается калькулятором_на_Невелева и гневно кричит:

– Да как ты смеешь, негодяй! – Оглянулся по сторонам. – Скажи им спасибо, – кивнул в сторону зрителей.

Вачнадзе с поклоном ему:

– Нет, это тебе, дарагой, спасибо… за пять бутылок кахетинского, понимаешь… совсем, дарагой, спасибо…

– Переходим к теории протворечия… Основоположником этой теории были Артур Шопенгауэр и Георг Гегель. Они подчеркивают: «Вообще невозможно извне привязать насмешку к тому, что не имеет насмешки над самим собой, иронии над собой…»

– А я незатейлив, как грабли, – смеется Невелев.

– Мне сказали, кто рано встает, тому принадлежит весь мир, – заикаясь промолвил Пятов. – Я поверил, а меня укусила лошадь.

– Одни женщины рождаются красивыми, а я пошла в университет, – скучно произносит Чемерина.

– И приснилась мне фрикаделя с твою голову, милый, – нежно говорит Грачева Вилину.

– К формулировке Гегеля примыкает Фишер, Чернышевский, – снова приступил к изложению теории Ивакин. – Особенно популярна теория противоречия среди современных исследователей, которые противоречия признают, как основу комического. Особенно значительное влияние на восприятие комического оказывает внезапный характер проявления этого противоречия…

На столе зазвонил телефон, который поставил Пятов. Аничкина подбежала, схватила трубку.

– Это квартира Фокиных? – громко донеслось оттуда.

– Да-да, Фокиных…

– Сейчас будете говорить… Извините, читаю… Срочно приезжайте хоронить мужа тчк Тяжело болен тчк.

Аничкина упала на стул и вскрикнула: