Наполеона наверняка дразнили недомерком в артиллеристском училище и делали ему «сливу». Говорили, что «маленькая собачка – и в старости щенок», ха-ха-ха.
Байрона, великого английского поэта, называли кривоногим – одна нога была чуть короче другой. И в пятачину ему, и в пятачину…
Эйнштейна – дурачком, дебилом, нищебродом и сыном электрика.
Пушкина, который, как известно, «наше все», веселые царскосельские лицеисты скорее всего обзывали мавром. Что в современном понимании все равно что ниггер.
Ты в приличной компании, парень. В весьма и весьма приличной. Если задуматься, то еще неизвестно, стал бы Наполеон Наполеоном, если бы хулиганы на Корсике XVIII века были бы ребятами добрыми и дружелюбными.
Наполеон Бонапарт – французский император, уроженец Корсики, считается великим завоевателем.
Байрон Джордж – английский поэт-романтик XIX века.
Эйнштейн Альберт – физик XX века, основатель современной физики.
Пушкин – он Пушкин и есть, наше все.
Вообще эта глава предназначена в основном для мальчиков. Именно они по большей части изнемогают от хулиганского произвола. Девочки страдают от школьных хулиганов в меньшей степени. И если это случается, то хулиганы, как правило, ровесники. Старшие ребята редко обижают младших девчонок, разве что уж совсем откровенные придурки. Впрочем, девочек тоже все-таки беспокоят, об этом мы тоже поговорим.
Хулиганы (будем называть их все-таки хулиганами, все остальные названия этой прослойки молодежи либо неприличные, либо жаргонные) чрезвычайно распространены на всех широтах нашей великой страны. В одних местах их больше, в других – меньше. Но есть они везде. И так уж повелось, что значительная часть этой злобной молодежи сосредоточена в школах.
А где ж ей еще сосредотачиваться?
Василиса Валентиновна Лимбоцкая, которая, по слухам, до того, как перейти в нашу школу, успела поработать даже в колонии для несовершеннолетних преступников, всегда произносила это слово несколько на британский манер.
Не «хулиганы», «хулигэны», с ударением на «и». Получалось очень красиво и даже слегка аристократично: «Эй ты, хулигэн недоделанный, я тебя сейчас в окно вставлю, будешь там худеть до тех пор, пока белый снег не растает».
Или так: «Я еще из твоего папы носки вязала, а он был известный хулигэн, не в пример тебе». Забавно, но Василиса Валентиновна была права – само слово проистекает вроде как от фамилии английского семейства Хулигэнов, широко прославившегося своими дикими выходками, пьянством и безнравственным поведением.
Наши герои от своих английских предков отличаются мало.
Жизнь школьного хулигана – все равно что жизнь голливудской кинозвезды. Типа Брэда Питта или Тома Круза. Всегда на виду. Каждый шаг становится достоянием общественности, каждый плевок порождает слухи, каждый вздох обсуждается в туалетах и за курильными углами.
Вся школа знает.
Что Волос каким-то чудом после окончания школы поступил в сельхозинститут для слабоумных.
Что Афон разгрызся со своей Кочергиной.
Что Тучу привлекли к административной ответственности за немотивированный поджог сиденья в автобусе.
Эта информация передается и слушается с благоговейным восторгом – наверное, с таким восторгом неграмотные древние греки слушали рассказы Гомера. Потом, по прошествии лет, задумываешься, насколько все это жалко и ничтожно, смеешься над собой, но в двенадцать лет эпопея с поджогом автобусного сиденья кажется тебе великим подвигом.
Поступком истинного небожителя.
В 1701 году по указу Петра Великого была организована Навигацкая школа. За прогулы занятий нерадивых учеников били батогами, заковывали в железо и отправляли на галеры. Нарушавших дисциплину на уроках лупили хлыстом.