…На час раньше назначенного срока я был в кабинете Абрамова. Кроме него и Жоры здесь сидел какой-то незнакомый мне человек, явно иностранного вида. «Знакомьтесь, – сказал Абрамов, – это товарищ Валентино, ваш переводчик. Сегодня вы едете в Севастополь, а оттуда морем». Он дал нам с Жорой по 250 руб. (на вагон-ресторан), мне 100 долларов, а Жоре – 50, причем предупредил, что советские деньги мы должны истратить до Севастополя, а валюту беречь на самый крайний случай, так как в Испании мы будем получать жалованье. Я был комсомольцем, а Жора – кандидатом в члены партии, поэтому пакет с пятью сургучными печатями доверили ему, завещав хранить как зеницу ока.

По прибытии в Севастополь нам нужно оставаться в купе, пока туда не войдет человек и не скажет, что он «от Ивана Ивановича», после чего мы должны отдать ему пакет и следовать за ним. Абрамов выдал нам билеты в мягкий вагон до Севастополя, обнял нас на прощанье и в сопровождении все того же лейтенанта мы спустились вниз, где нас уже ожидал «форд».

…Пройдя какими-то туннелями (в которые обычных пассажиров не пускали), мы вышли прямо к нашему вагону поезда Москва – Севастополь. Четвертое место в купе оказалось свободным, и мы уже решили, что поедем втроем, но в самую последнюю минуту появился основательно подвыпивший артиллерийский полковник. «Куда едете» – спросил он у меня. Я ответил, что на отдых в Ялту, в санаторий БВО (первое название, пришедшее в голову). Выяснилось, что и полковник туда едет, причем он был там неоднократно и обладает обширными знакомствами, особенно среди прекрасной половины человечества…

Приехали мы туда погожим осенним утром. Полковник засуетился: «Давай, ребята, скорее! Вон стоит наш автобус, надо занять места получше, ехать-то не близко». Для вида я начал собираться, но как только полковник вышел из купе, в дверь просунулся мрачный, явно НКВДвского вида человек в штатском: «Я от Ивана Ивановича. Давайте свой пакет, собирайте вещи и следуйте за мной». На вокзальной площади нас уже ждал «газик». Увидев меня, сидевший в курортном автобусе полковник замахал рукой: «Давай сюда быстрее! Я занял место!» По-видимому, он был крайне удивлен, когда я, вместо того чтобы поспешить к нему, помахал рукой, сел с товарищами в «газик» и укатил. Ехали мы долго и остановились возле высокого глухого забора.

За забором виднелся большой причал, у которого стоял пароход довольно обшарпанного вида под турецким флагом с надписью «Измир». Два крана непрерывно спускали в его трюмы стокилограммовые авиационные бомбы, связанные тросами по восемь штук и упакованные наподобие стиральных машин – с рейками по периметру. Меня очень удивило и обеспокоило, что никаких мер по маскировке не принималось. Тут же, у причала, стояли 15 танков «БТ» и несколько спецмашин, видимо, тоже в ожидании погрузки. Сверху все это было прикрыто брезентом, но его не хватало, и с улицы были прекрасно видны как типы танков и машин, так и их количество. По улице ехали трамваи, автомобили, сновали пешеходы…

…Нельзя сказать, чтобы эти обстоятельства подействовали на меня ободряюще, но отступать было уже поздно. Оставалось надеяться на счастливую звезду, которая меня пока еще не подводила. А если что, несколько тысяч тонн взрывчатки сделают свое дело, и долго барахтаться в море не придется. Слабое утешение, как сказал бы мой отец, но, к сожалению, единственное.

Вскоре ворота открылись, и мы подъехали к пассажирским вагонам, стоящим на железнодорожных путях. Наш провожатый велел нам забрать вещи и повел в один из вагонов. Он сказал, что с нами будет беседовать корпусной комиссар Мейер