Во сне Диана что-то пробормотала и сделала то, чего я никак не ожидал – закинула оголённую ножку мне на бедро, буквально забираясь на меня.

Через тонкую ткань пижамных штанов я остро чувствовал тепло её тела, помимо воли возбуждаясь от близости желанной женщины. Не знаю, что снилось малышке, но это определённо стало испытанием моей выдержке. Диана тихо постанывала, легонько двигая тазом в узнаваемом ритме, а я сходил с ума, кусая губы в надежде, что боль хоть немного отвлечёт меня от ощущения её влажной от желания плоти, потирающейся об мой напряжённый член через тонкую преграду одежды.

Диана распалялась всё сильней, двигаясь резче, уверенней, скользила губами по открытой коже моей шеи, и все мои силы уходили на то, чтобы не застонать в голос, не подмять её хрупкое тело, врываясь во влажную горячую глубину.

От одной этой мысли я всё же сдавленно застонал. Девочка ответила мне таким же придушённым стоном, а потом, зажав в маленьком кулачке горсть моих волос, грубо поцеловала, продолжая доводить меня до края древними, как космос, движениями.

Впервые за сотни лет я потерялся в удовольствии – грубом, сладком, запретном, не сразу заметив, что всё внезапно прекратилось. Диана напряглась на мне, а потом широко распахнула свои карие глаза и сделала то, чего я меньше всего ожидал.

– Айтан?! – удивлённо спросила она.

Я замер, ожидая дальнейшей реакции. Логичней всего было бы услышать её крик и увидеть забившуюся в угол трясущуюся фигурку, но девушка продолжала смотреть на меня, явно оценивая ситуацию. Она всё ещё лежала верхом на мне, сжимая рукой мои волосы, а когда поняла это, то отпустила, слезая с кровати. Девушка встала, кусая губы. Взгляд Дианы метался от меня к двери, ведущей в спальню нитальца, а сама девушка загнанно дышала, не зная, на что решиться.

– Не бойся. Я сейчас уйду. Просто хотел побыть рядом, – пояснил я, садясь на постели. Свидетельство моего возбуждения красноречиво оттопыривало тонкие шёлковые штаны и Диана, естественно, это заметила, отступая ещё на пару шагов дальше. – Я не приставал к тебе, – пояснил я, скривившись от того, как это звучало.

Девушка задумалась, кусая пухлые губы, а я едва не застонал от желания приласкать сладкие, мягкие створки, поблескивавшие влагой в неярком ночном освещении.

Диана согласно кивнула и скрылась за дверью ванной комнаты. Я уже слез с кровати, планируя покинуть спальню, но у моего неблаговидного поступка был ещё один свидетель.

– К чему всё это, господин ди Саор? – холодно спросил Муар.

Ниталец выглядел заспанным, но вполне осознающим ситуацию.

– Не понимаю, о чём вы, – тем же ледяным тоном отозвался я.

– Сейчас глубокая ночь. Что вы забыли в комнате моей подопечной? – нагло спросил ниталец, вызывая у меня дикое раздражение.

– Вы забываетесь, Муар. То, что я ни на чём не настаиваю и берегу чувства Дианы, не отменяет моих прав и ваших обязанностей. Она моя собственность и я могу делать всё, что пожелаю, если не причиняю боли и увечий, а также не применяю методов запугивания и психологического давления. А в ваши обязанности входит забота о нуждах девушки и наблюдение за психологической адаптацией к хозяину, а никак не роль ревнивого мужа или папочки, учитывая вашу десексуализацию. Кстати, о ней: вам не пора обновить химическое подавление половой функции? В вашем контракте указан ежемесячный режим медикаментозного вмешательства, и срок уже истёк, – напомнил я, чувствуя удовлетворение от того, что поставил на место зарвавшегося нитальца.

– Она вас боится. Вы не имеете права её запугивать. Или мне всё же сообщить, что покупатель передал права неподходящему владельцу? – огрызнулся Муар.