Тесно соприкоснувшись с неизбывной жестокостью, язвами и суевериями средневековья, напарники, неотступно сопровождаемые тайным приглядом, «взошли» по времени и в качестве рыцарей присоединились к одному из более «цивилизованных» войск. Здесь они подзадержались; похоже, это кратковременное постоянство служило для них своеобразным отдыхом.

В момент восхождения она вдруг ПОТЕРЯЛА их. Ненадолго, быстро отыскала след, но… успела запаниковать. Ещё чуть-чуть – и они бы исчезли бесследно. Ищи их потом по тысячам циклов и миллионам мест… Помеха, полностью сбившая приём, впервые была столь напористой.

Судорожно нащупав разумы бургундских вояк, их новых товарищей по походу, и мысленно «переведя дух», она призналась себе, что пора с этим безобразием что-то делать. Сильные сбои происходят при межвременных и межпространственных переходах, точно. В моменты смены координат, следовательно, корень проблемы кроется где-то здесь. Дьявол…

Отдыхая и отсыпаясь вместе с неразлучными своими напарниками, она мучительно размышляла. Беда в том, что исследовать искажения становится возможным, когда они появляются, но в эти же мгновения все силы уходят на то, чтобы удержаться «на хвосте» у преследуемых…

Ой, вот, вот, опять! Они покидают место-время, и знакомые, уже почти родные «волны» уходят, уходят… Если резко меняющуюся картину мира снова потрясёт толчок такой силы – она может улететь прочь и опрокинуться «вверх тормашками»! Она не успеет отследить, в куда и в когда переместились субъекты!

НЕТ!!!

Мгновенно переполнившись отчаянием, она решилась на крайнюю меру и… вцепилась прямо в ментальную ипостась одного из наблюдаемых. Младшего, конечно…

«Ох-х-х, удержалась! Не отлетела, уф-ф-ф. Осторо-ожненько отлипа-аем. Мысленно возносим хвалу высшим сферам, даровавшим подлинную Силу, подыскиваем подходящего носителя и оглядываемся. Где это мы?»

На радостях краешек сознания даже отвлёкся на постороннюю мысль: «Как пить дать, жутковато выглядели конвульсии МОЕГО тела несколько секунд назад, когда разум едва не сгорел от перенапряжения».

Ага, вот они где, все трое. В парижской таверне. Весёлое местечко, да-а, в самый раз для отдыхающих от ратных подвигов рыцарей…

Как сладко звучит слово «ТРОЕ». Кажется, тело его даже вслух произнесло.

– Капитан! Капитан!..

Педро Эстебан Римейрос недовольно скривился и отставил в сторону бутылку кальвадоса, которую едва успел откупорить. Он узнал приглушённый хлипкой стеной «апартаментов» голос первого помощника. Потом до него донеслись и звуки перебранки.

– Прошу меня простить, леди Эджен! – Он одарил свою перепуганную гостью любезной улыбкой и изобразил шутливый поклон. – Дела!..

За его спиной раздался стук, затем скрипнула дверь.

– Маста капитан!.. – раздался густой бас его личного грума Мабуто М’замбузи. – Там…

– Роннад Адер, – помог ему корсар, пожирая свою «гостью» плотоядным взглядом. – Впусти его.

– Слушаюсь, маста…

Педро стоял спиной к двери и не видел чернокожего великана, преданного ему как собака, но готов был поклясться, что, прежде чем выполнить приказание хозяина, негрет скрестил на груди руки и поклонился.

– Капитан! – раздался молодой голос. – Там!..

– Ну, чего тебе, Роннад? Ты же знаешь, что я занят!

Педро Эстебан Римейрос резко обернулся. Перед ним действительно стоял его старший помощник Рон Адер. Высокий стройный юноша с тонкими, аристократическими чертами лица и длинными, тщательно завитыми локонами цвета гречишного мёда. Отпрыск гранбритского баронского рода, сосланный Горгом Четвёртым на Барабиз за причастность к деятельности какой-то тайной секты. Педро не стал разбираться, в чём конкретно состояла его вина. Роннад оказался дельным морским офицером – этого было достаточно.