На кормовых и носовых надстройках, представляющих собой своего рода небольшие крепости, располагались стрелки: лучники, пращники и арбалетчики. Когги Ганзы оказали большое влияние на развитие парусных судов во всей Северной Европе. Принципы же работы средневековых ганзейских верфей взяли затем за основу и многие другие морские страны.

Основным новгородским типом судов этого времени были ладьи – однодеревные долбленые суда, с наращенными по краям бортами и одним прямым парусом. Проблема была в том, что найти настолько большое дерево было редкостью, поэтому новгородские ладьи были максимум 15 метров в длину и три-четыре в ширину, а высота их борта была не более двух или трёх метров. Соответственно, и грузоподъемность их не превышала 50 тонн, серьёзно уступая в этом коггам. Зато неоспоримым их преимуществом была возможность проходить по более мелководным путям, заходить из моря в реки и перемещаться «посуху» волоками. Важным преимуществом была их хорошая мореходность и большая, в сравнении с другими судами, маневренность.

Датское боевое судно по своему типу и характеристикам было ближе к ганзейскому коггу, взяв, что-то и от кораблей предков-викингов. Уступая по грузоподъёмности ганзейским судам, оно значительно превосходило их по скорости и по маневренности.

Судно имело обшивку внакрой, резко скошенный форштевень и навесной руль. Мачта у него ставилась посредине и удерживалась крепкими снастями. Рей (горизонтальный брус), опускавшийся на палубу, нес большой как и у когга прямоугольный парус, на котором можно было брать рифы, то есть при необходимости уменьшать или увеличивать площадь паруса, подвязывая его нижнюю часть.

Впереди, на брусе форштевня крепился треугольный помост с зубцами для размещения в нём носовых стрелков. Основная боевая палуба занимала около половины длины судна и поднималась над основным корпусом на прочных дубовых стойках. В носовой и кормовой части датские суда украшались стилизованными изображениями животных, зачастую драконов, как у их предков викингов.

Корабль был палубным, и на люке его трюма зачастую помещали шлюпку. На мачте выше рея крепили "воронье гнездо" для наблюдателей и верховых стрелков. Клотик мачты (самый её верх) обычно венчало изображение креста или флаг.

Приближавшиеся к датчанам суда явно не были ганзейскими торговыми коггами. Паруса их были гораздо меньше, да и размером корпуса они им значительно уступали. При внимательном рассмотрении эти суда более всего походили на ладьи с наращенными бортами. В любом случае это была добыча, и теперь никак нельзя было её упустить.

– Всем быть наготове! Скоро эти корыта приблизятся и заметят нас даже уже без паруса! – выкрикнул капитан, – По моей команде, как только они резко изменят курс, быстрее поднять парус и пуститься вдогон! У нас ход гораздо быстрее, и уже до вечера мы отправим их команды на дно, кормить рыб.

И, действительно, примерно через час нервного ожидания ладьи вдруг резко сменили курс, развернувшись к востоку.

– Поднять парус! Рулевой, бери мористее, у нас преимущество в большом парусе! Мы их легко за пару часов нагоним! Абордажной команде готовность при приближении, не спешите пока в броню облачаться, мы ещё побегаем за этими зайчиками! – и Гарольд весело оскалился.

В действительности, погоня много времени не заняла, и уже через два часа из «вороньего гнезда» мачты по ближайшей ладье ударили два лука и арбалет. Ещё десять минут хода, и добыча, сбросив парус, покорно закачалась на волнах. На её палубах царила суета и смятение. Высокий широкоплечий мужчина, как видно, старший на судне, сложив ладони, рупором прокричал на немецком.