Я включила воду и села на край ванной. Трогая холодную струю воды, словно сейчас все могло измениться и вода нагрелась бы. Но нет. Но! Может оно и к лучшему?

Стягиваю с себя злосчастную узкую юбку, блузку, белье и, занавесив шторку, переключаю воду на душ.

Взвизгнула, но тут же прикусываю губу. Как же я тебя ненавижу! Чтобы тебе там икалось, гад ползучий. 

А представив пыхтящего Стаса на той блонди, меня пробирает смех. И теперь не такими колючими казались струи ледяного душа. А смех все рвется наружу. До слез.

Но надолго мой душ не затягивается. Уже через пару минут я выскакиваю из ванной, обмотавшись махровым большим полотенцем, которое захватила из квартиры бывшего.

Озноб колотит все тело. Зуб на зуб не попадает. Но это меня сейчас даже не заботит. Я сейчас будто протрезвела. Словно вода смыла все мои чувства. И обиды. И влюбленность. Злость. Осталась жалость. Ужасное, поганое чувство жалости к себе. Неужели мои чувства достойны именно такого обращения?

В ванной даже зеркало не запотело. Впиваюсь взглядом в свое отражение. Не достойна любви? Ну да как же. Это мы еще посмотрим! Хмыкнув сама себе, направляюсь в кухню.

Согреваю чайник и налив себе в чашку кипятка, сажусь у окна. Время почти десять. Неужели Стас еще не вернулся? Как загулял, ну-ну. 

Неожиданно телефон ожил в руке. Вспомни г… вот и оно. 

Мое сердце тут же начинает отбивать румбу. Звонок обрывается. Но тут же начинает трезвонить вновь. Я собираю все свое самообладание и отвечаю.

- Алло, - стараюсь говорить спокойно. Сжимаю кулак так, чтобы ногти впились в кожу, причиняя боль. Это заставляет оставаться в нужном для данной ситуации состоянии.

- А ты где? - звучит достаточно спокойно. 

Он что? Еще не дома?

- А ты?

- Дома. 

- И?

- Ты ничего не хочешь мне сказать? - я слышу его частое дыхание. Он взволнован. Еще бы!

- А что я должна тебе сказать?

- Где ты, черт возьми?

- Там, где нет тебя.

- Саш! Это ты разгромила квартиру или это грабители? Я не понимаю, что происходит, - он нервничает и мне это очень нравится, я даже улыбнулась своему отражению в окне, убрав за ухо мокрую прядь волос.

- Ничего не происходит, дорогой Стасик, - морщусь брезгливо от этого уменьшительно-ласкательного. - Ничего того, что могло бы нас связывать. Я все знаю. Так что, я освободила твою квартиру от себя. Больше я тебе мешать не буду. Так что смело можешь приводить туда свою белобрысую курицу. Мое родство с дядей мэром тебе больше не помешает, - говорю, хотя понимаю, что он вообще не достоин моих объяснений. Почему я, а не он?

- Саш? О чем ты вообще? - его голос срывается на фальцет. 

Фу! Фу и еще раз фу.

- Это я о чем? Лучше ты мне расскажи, где ты был? 

- Я же тебе писал, у меня работа, меня задержали.

- Да хватит врать! Все, я больше не хочу тебя слышать. Я видела тебя в подземке с бабой. Ты засовывал свой язык ей в рот и лапал. Все, аривидерчи, - собираюсь отключиться, как слышу его возглас.

- Александра, не дури. У нас свадьба послезавтра. Гости. Ресторан.

- Ты не понимаешь, да? Ты не понимаешь? Я, козел ты такой, знаю, что ты мне изменяешь. Забудь про мою семью.

- Саша! Ты мне разгромила всю квартиру. Мои пластинки, сервиз… - ах да, сервиз, мамин. - Боже, я же заявлю на тебя! Ты мне за все ответишь! - орет уже не своим голосом.

Как же меня отвело от такого тараканища! Спасибо тебе, Вселенная!

- Кури бамбук, придурок, - и отбиваю звонок.

Откидываю телефон на подоконник и беру кружку со стола. Она жжет пальцы. Но это не страшно.

Звонок повторяется вновь и вновь. Но когда Стас, наконец, перестает трезвонить, может, наконец поняв, что это без толку. Я выдыхаю с облегчением.