Укладывает чемодан и как ни в чем не бывало разваливается на сиденье.

– Твоя полка верхняя, а не нижняя. Дуй туда.

– Кто сказал?

– Я.

– Вы что-то путаете, Даниил Леонидович, – встает с сиденья и тычет мне в лицо своим билетом. – Смотрите, напротив слово «место» указано нечетное число, а это значит?

– Что оно нечетное.

– Ага. А нечетные – это нижние полки. И места нужно занимать строго согласно билету. Даже проводница подтвердит. Хотите, можем ее спросить?

– Чебуречек ты мой холестериновый, ты перепутала наши роли. Я советую тебе по-хорошему одуматься и заткнуться. И да, убери волосы. Они меня раздражают.

Дожил, называется. Сбегаю из купе, как какой-то преступник. Ну это вообще никуда не годится. На хрена я тогда ее личной помощницей взял? Побрить на хрен налысо и дело с концом. Нет, пусть просто вернет свой бабкинский пучок.

Хватает меня на минут двадцать неотрывного осмотра «охренительных» пейзажей за окном. Возвращаюсь в купе и первое, что бросается в глаза так это, как малолетняя сучка трогает мою дорожную сумку. Резко дергаю Снежану за руку.

– Ты видимо не поняла с кем имеешь дело, да? Осознаешь, что я могу с тобой сделать за копание в моих вещах?

– Я в них не копалась. У вас на сумке божья коровка, я хотела загадать желание и выпустить ее.

– Да что ты говоришь?! Божья коровка? Совсем меня за дебила держишь?

– Не совсем, – разжимает кулак и демонстрирует мне… божью коровку. Может, у меня реально крыша поехала, но сейчас, несмотря на ее невинное личико и доброжелательную улыбку, я четко удавливаю в ее серо-голубых неприкрытую ненависть.

– Если у тебя зародились в голове плохие мыслишки, как навредить мне или моим близким, спешу тебя расстроить: сделаешь хоть что-то, я не только тебя в порошок сотру, но и твою подружку. И начну именно с нее. Ты прокололась, когда сказала зачем тебе деньги. Нет родственников, но есть подружка, подобравшая тебя с улицы, годящаяся тебе в матери. Слабое звено. Ты поняла меня, Снежана?

– А почему вы решили, что я хочу навредить вам и вашим близким?

– Может быть, потому что меня хочет урыть каждая вторая скотина и даже не совсем скотина? А может, просто интуиция.

– Я поняла вас. Но у меня нет цели вам навредить, – высвобождает свою руку из моего захвата и тут же открывает окно, выпуская насекомое.

– Расстели мне матрас и заправь постельное белье, – усаживаюсь на ее место и начинаю наблюдать.

Надо отдать ей должное. Несмотря на желание послать меня на три буквы, задания, несвязанные с одеждой, она выполняет на ура. Только сейчас понимаю, что волосы она не убрала, а заплела в косу. Видать заколка была единственная. И это жирный минус.

Терпеть не могу косы. Стойкая ассоциация с деревенскими бабами. Но этой стерве почему-то очень идет. Осознает ли она, что красива? Вряд ли. А сейчас, немного запыхавшаяся, с выбившейся прядью волос и розовыми щеками, выглядит она еще более аппетитно.

– Что-нибудь еще?

– Отдыхай.

Стоило ей примостить свою аппетитную задницу на сиденье, как она начала доставать из пакета еду. Уж подготовилась, так подготовилась. Пакет жареных в масле пирожков, пирог с вишней и банка перловой каши с тушенкой. Ан нет, не все. Контейнер с квашеной капустой и ряженка. Ну серьезно?

Совершенно не стесняясь, она открывает банку с перловкой и кладет на одноразовую тарелку кашу, запах которой заполняет все купе.

– Тебя ничего не смущает?

– Типа надо вам предложить? Ну вы сказали будете есть в ресторане. Мне не жалко. Ешьте, у меня еще есть одноразовые тарелки.

– Ради любопытства, а у тебя случайно к этому продуктовому набору нет консервированного горошка?