Оборванка нахмурилась:

– Никто не смеет являться к великим герцогам без приглашения. Но раз уж вам так приспичило, я свяжусь с Рыцарем Динариев, и он, вероятно, замолвит за меня словечко.

– Мне не откажут.

– Madelle, без приглашения вас даже на порог не пустят. Только зря время потеряете.

– Имя или адрес. Мне хватит, – заверила я.

Во взгляде провидицы вспыхнула надежда, вызванная наигранным нетерпением в моем голосе. От нетерпения прямая дорога к отчаянию, а отчаявшийся человек не постоит за ценой. Катель явно умела различать такие нюансы.

– Наши владыки заседают в les carrières, – шепнула она. – Если не поскупишься, назову имя. Сведу тебя с приятельницей, которая знает дорогу. – Катель вытянула костлявую ладошку. – Две сотни.

Движимая сочувствием, я чуть было не дала ей облапошить себя, но вовремя опомнилась.

– Ну и аппетиты! – возмутилась я. Оборванка при этом поджала потрескавшиеся губы. – Но я сегодня добрая. Пятьдесят.

– За пятьдесят рисковать собственной шкурой? Если пронюхают, что я разболтала чужим про les carrières, мой ребенок останется сиротой. – Ладошка Катель дрогнула. – Девяносто.

– Семьдесят – и ни фунтом больше. Или поищу кого-нибудь посговорчивее.

Наконец у моей собеседницы сдали нервы. Она затравленно кивнула, и Арктур моментально отсчитал банкноты. Катель выхватила у него купюры и спрятала в карман юбки, потом поманила меня к себе и зашептала в самое ухо:

– Монпарнас. Разыщи Мелюзину.

– Монпарнас? А конкретный адрес?

– Она может скитаться где угодно.

– В Париже есть таксисты-шабашники, оказывающие услуги ясновидцам? – сменила я тему.

– Anormales, паранормалы, – поправила Катель, отступая. – Мы избрали для себя такое прозвище. У шабашников синие полосы над колесами. Машину смотрите в районе любого мемориала. Ближайший находится у Северных ворот. – Она снова попятилась. – И умоляю, не спрашивайте меня больше ни о чем!

Развернувшись, я зашагала прочь, но вдруг обнаружила, что Арктура нет рядом. Бросила взгляд за спину: рефаит совал Катель банкноты. Та опасливо выхватила деньги у него из пальцев, словно боялась обжечься.

– Она родила где-то с неделю назад, – поравнявшись со мной, бросил Арктур.

Меня затопила волна нежности.

– Знаю. Сама еле удержалась, чтобы не дать ей лишнюю десятку, но мы обязаны экономить. Без Альсафи нам придется туго.

– Боюсь, ты права. Если Берниш не посодействует, Рантаны могут лишиться финансирования. – Арктур застегнул воротник пальто. – Поэтому впредь никакого расточительства.

Жаль, в Сайене почти нет места милосердию, и нам приходится обуздывать благородные порывы.

– Итак. Человек в железной маске. – Я сунула руки в карманы. – Думаешь, под маской скрывается рефаит?

– Рефаит не станет похищать человека, это привилегия побирушек.

Меня кольнуло недоброе подозрение.

– Старьевщик! После схватки он испарился, ни слуху ни духу, хотя я назначила награду за его голову. У него совершенно уникальная аура, очень похожая на твою. Неудивительно, что Катель вас перепутала.

– По-твоему, он сбежал во Францию?

– А почему нет? Если он здесь, то наверняка взялся за старое. Похищать ясновидцев для продажи Сайену вполне в его стиле.

– Зачем подозревать худшее? Карона просто могли арестовать, – возразил Страж.

– Могли. А еще он мог нарваться на сборщиков долгов. Или легионеров. Да мало ли способов пропасть в Сайене. – Я говорила с уверенностью, которой не чувствовала. Какая-то мысль не давала мне покоя. – Ладно, всему свое время. Пока у нас на повестке поиски Синдиката. Напомни, как переводится carrières.