Когда тот закончил рассказ, помощник следователя подошёл, похлопал его успокаивающе по плечу и сказал:

– Не волнуйся, больше неприятностей у тебя не будет. Это не рок. Не бойся.

– Нет, это именно рок. Один священник тоже меня успокаивал, и на него начали сыпаться кары, пока он не погиб.

Я об этом не знал, видимо, прошло мимо моего внимания, но слова толстяка позабавили и заинтересовали. Мне пришла одна идея, которую я тут же воплотил в жизнь. Помощник следователя вернулся к своему стулу, и когда сел, тот сложился, отчего он упал на задницу, глядя перед собой в изумлении. Остальные сделали правильный вывод, и как-то инстинктивно разом отодвинулись от толстяка подальше, а тот, играя мне на руку, усугубил ситуацию, сказав печальным тоном:

– Вот так вот и будет, ты взял с меня, коснувшись, часть неприятностей. Это не в первый раз я наблюдаю.

– Но ведь и мы касались, – удивился глава местной охраны. – Ни с одним из моих людей подобное не происходило.

– Это не всегда срабатывает, – вздохнул толстяк и потрогал свежий шрам на губе. – Это невезение, данное мне самим Богом, кто я, чтобы отказаться даже от такого дара.

– Наверное, тот, кто бьёт, тот ничего не получает, – негромко себе под нос пробормотал глава СБ, но помощник следователя услышал и заинтересовался.

Он уже встал с пола, потирая пятую точку, поднял стул и привёл его в рабочее положение, тот выглядел рабочим, но как только он положил ладонь на сиденье, тот снова сложился. В это время эсбэшник как раз и озвучил своё предположение, подумав, тот снова поставил стул, под заинтересованными взглядами присутствующих подошёл к толстяку и нанёс ему хлёсткую затрещину, после чего вернулся к своему стулу и нажал ладонью на сиденье, стул стоял как влитой. Сев на сиденье, помощник довольно улыбнулся, пробормотав:

– Работает, я снял проклятие.

– М-да-а, – протянул старший следователь, – или с нами очень тонко, на грани издевательства, играют, или этот потерпевший действительно проклят… И оборудование ничего не зафиксировало, нет в сети чужого вмешательства.

Я в это время катался на диване и ржал, уже и грудь заболела, и молоточками стучало в голове, когда я отсмеялся. Вытерев слёзы, я сел и, отпив большой глоток тонизирующего настоя из стакана, продолжил отслеживать всё, что происходит на лайнере.

До конца отлёта следственная группа так и не покинула борт лайнера. Особо акций я не проводил, глупо это было, но лёгкие неприятности толстяку устраивал, чтобы закрепить мнение у местного персонала и у полицейских, что тот действительно если не проклят, то неудачник в кубе. А выяснить, откуда пришло досье, полицейским удалось. Я сформировал вирус и повесил его в сети орбитального терминала этой системы, вот с неё и уходили полицейским шутливые досье. Вирус был чуть позже найден и ликвидирован, никто из местных жителей, на которых и формировались эти досье, не пострадал.

Опытный следователь, похоже, догадывался, что его водят за нос, но, кроме своего профессионального чутья, ни одного факта предоставить не мог. Наконец, они сошли на планету, ну а мы с вернувшимися туристами, которые с интересом слушали россказни о толстяке, полетели дальше. Я подогревал слухи, например, запараллелил звонок официантки подружке с другой палубы, причём так, чтобы их слушала старуха Гилка. Та самая, что отходила толстяка массивным и тяжёлым креслом, крича, что её насилуют. Она ответила на вызов и с большим интересом стала слушать о том, что происходило на лайнере, пока она отдыхала на планете. Официантка эта делала не первый звонок, и с каждым слушателем подробностей становилось всё больше и больше, так что от старухи информация разошлась по палубе первого класса, а потом и по остальным. Да и я не прекратил третировать толстяка, если бы он исправился, то я бы оставил его в покое, но его характер было не изменить. Ничего, у меня много времени впереди, изменю.