Подружки Соньки все еще сидели на берегу и смеялись. Я слышал доносившиеся до меня фразы: «где твой папик?» и «ой, лиса», а еще это ужасное устоявшееся выражение «к Соньке на хромой козе не подъедешь». Сонька, в свою очередь, тихо улыбалась, иногда плескаясь соленой водой в девчонок. Она знатно держалась на воде, ныряла и снова появлялась на поверхности. А я сидел как истукан и смотрел.

Чтобы влезть в воду, мне потребовалось дождаться вечера, когда многие семьи и компании разбрелись по берегу морской набережной. Еще не темнело, но приближалась пора ночных развлечений. Вдалеке мерцал свет разноцветных лампочек высокого чертового колеса, доносился веселый визг с аттракционов. Взглянув на солнце, опускавшееся в воду, я снял рубашку и небрежно кинул ее на шезлонг. Мне было достаточно десяти мелких семенящих шагов, чтобы добраться до моря. Я знал, что она все еще там. Рыжая Сонька сидела на камушке, выступавшем из воды. Кто только на нем не сидел за эти три дня! Чаще излюбленное место было занято, но теперь свободно. Девушка в белом купальнике облокотилась на руки и выгнулась, подставив под уходящее солнце бюст. Я так засмотрелся, что хлебнул воды, закашлялся. Каждая новая волна заставляла меня подпрыгивать на месте. Однако я все равно двигался назад. Дальше от девушки на камне.

Мой кашель привлек ее внимание. Она обернулась, чтобы посмотреть в мои испуганные голубые глаза. Она же чувствовала себя здесь уверенно. Как львица запрыгнула в воду с головой, вынырнула совсем рядом, поравнялась со мной. Мои и ее ноги доставали до дна, но она продолжала удерживаться на поверхности, не касаясь песка внизу.

– Что-то редко вы плаваете, – заявила она.

– Не то чтобы умею. Сейчас в воде находиться приятнее. Солнце уже не так сильно печет. – Моим делом было найти оправдание или хотя бы чуть-чуть замаскировать мою неспособность к плаванию. – Почему остались? Ваши подруги давно ушли.

– Люблю смотреть на закат. До ночи есть время. Куда мне спешить?

– Ведете ночной образ жизни? То-то я вас с утра здесь не видел. А вы знаете, что лисицы – ночные охотницы? У них, как и у кошек, вертикальные зрачки, поэтому им легче ориентироваться после заката. Они редко выходят в светлое время суток.

Девушка усмехнулась и задрала нос кверху, прищурила глаза. Разумеется, я был не оригинален и далеко не первым, кто сравнивал ее с лисой. После она улыбнулась и оттолкнулась ногами ото дна, резво начала плыть, все дальше от берега. Она знала, что я не поплыву следом. Так и останусь стоять по шею в воде.

Я не дождался ее возвращения в тот день. Сонька уплыла туда, где море другого цвета. Синего или темно-синего. Чистое и прохладное. А я плескался в темно-сером, перемешанном с песком. Мне запомнилось, как она умеет щурить глаза. Словно лисица во время охоты. Но я не был добычей. Я не подходил ей, не понимал тогда почему.

***

В понедельник у меня были курсы. И вряд ли стоило бы рассказывать о том, как я и еще десятки парней просидели до самого обеда в офисе. В тесных и мокрых от жары рубашках. Галстуки стягивали шеи. Ноги в брюках судорожно отодвигались друг от друга под столом, боясь соединиться и запотеть. Ручки в руках крутились меж пальцев, лениво записывали на бумаге то, что могло когда-нибудь пригодиться в работе. Я ждал конца, чтобы вернуться на пляж. Мои коллеги выглядели пожеванными и зелеными. Верно, мечтали о похмелье. Как говорил босс: «Вы едете не веселиться, черт возьми! Двухнедельные курсы сделают из вас толковых риелторов!» Я был не согласен с ним. Но возражать не стал, очень хотел увидеть море. И теперь просиживал здесь драгоценное время.