Первое время все было прекрасно. Мы вместе сделали ремонт в моей квартире, планировали общее будущее, но дальше планов дело не зашло.

Стас быстро загорался идеей и так же быстро остывал. Брался за десяток дел и ни одно не доводил до конца. На работе тоже долго не задерживался. Предвзятый начальник, низкая зарплата, глупые коллеги, неудобный график – причин было много, результат один. За те два года, что мы жили в месте, Стас больше времени проводил дома. Перебивался случайными заработками и ждал, пока его действительно оценят.

У него была лишь одна настоящая страсть, которой он посвящал все свободное время, – компьютерные игры. О них он мог говорить часами, как и общаться в игровых чатах. Несколько раз участвовал в турнирах и даже получал призы.

Глядя на знакомых и подруг, я всякий раз убеждалась, что это не худший вариант. Стас не был похож на тощих сутулых геймеров. Он всегда следил за собой, помогал, если я просила его об этом. Не пил, не курил, не изменял.

До поры мне казалось, что этого достаточно. Первый скандал случился, когда я заговорила о постоянной работе. Мы не говорили весь день. Я сдалась первой. Примирение получилось бурным, ярким. Стас даже устроился в какой-то офис, но уволился оттуда через две недели.

О браке он тоже не хотел слышать. Его все полностью устраивало. Меня, наверно, тоже.

Мы даже расстались из-за пустяка.

Та смена в больнице выдалась особенно тяжелой. Под утро я валилась с ног. В приемное отделение доставили девушку без документов. Несмотря на сильное кровотечение, дежурный тянул время. Видимо, надеялся, что за ней приедут родные.

Я тогда махнула на все: инструкции, самочувствие, планы на день, – наложила жгут, обработала рану, перевязала руку пострадавшей.

– У нас серьезный медицинский центр, а не ночлежка, – высказал мне дежурный врач.

– В ночлежке спят, а не лечат, – ответила ему. – Для вас, Антон Павлович, клятва Гиппократа, видимо, пустой звук.

– Ее давно никто не дает, и не тебе, медсестре, учить опытного врача. Думаешь, переспала с заведующим, так теперь тебе все можно?

Никаких отношений с заведующим у меня конечно не было, но кого это волновало?

Я вернулась домой к обеду, в руках сжимала кулон-подвеску, подаренный мне пациенткой. Какая-то милая безделушки, но девушка так настаивала, что я взяла ее.

В квартире играла музыка. В спальне валялись коробки из-под пиццы. Стас с приятелем снова мочили компьютерных монстров, сидя с ногами на постели.

Наверно, нужно было промолчать, как обычно, но я попросила их прекратить. Стас послал мне воздушный поцелуй и отвернулся. Игра для него опять оказалась важнее всего. Я молча выключила бесперебойник и десять минут слушала, какую партию им испортила.

– Как ты только живешь с такой занудой? – спросил приятель моего парня.

– Да ладно. Сойдет! А, впрочем, ты прав. Пора что-то менять.

Стас собрал свои вещи и ушел. Я не стала его задерживать. До вечера мыла квартиру, но даже потом долго не могла уснуть.

– Тетя, вам плохо?

Мальчик лет десяти тронул меня за рукав.

– Ваня, не приставай к взрослым, – одернула его бабушка. – Извините его, как дочь и зять погибли, мы с дедом вдвоем его воспитываем. Извините.

Я кивнула, смахнула с глаз навернувшиеся слезы. Нашла, о ком переживать? Проводила взглядом пожилую женщину, которая толкала перед собой тележку с продуктами. Мальчик что-то снимал с полок, показывал ей и либо клал у другим покупкам, либо возвращал обратно. Несколько мгновений смотрел на игрушки, но ничего не взял и пошел дальше.

Я встала, взяла ненужный подарок, пошла к выходу. В дверях снова столкнулась с Ваней и его бабушкой. Они быстро переложили покупки из тележки в пакеты. Пожилой мужчина, видимо, супруг, открыл багажник и поспешил ей навстречу.