— Могу ли я отказаться от такой участи?

Да, я всю жизнь верила в магию, более того хотела стать частью ее, но… Почему-то сейчас реальный мир вызывал у меня лишь липкий ужас, вырисовывавший в голове отнюдь не радужное будущее.

— Вы уже часть этого мира, после осознания, вы не сможете жить, так, как жили раньше. Но вы все еще можете отказаться от работы с нами.

— Может, наконец, объясните, чем вы тут занимаетесь? Кощей… простите, не знаю, как вас по батюшке…

Правнук Кощея хмыкнул, и поскольку я так и не взяла бумаги из его рук, аккуратно сложил их на краю кровати, интуитивно стараясь держать между нами дистанцию.

— Вячеславович, — любезно подсказал он,. — Но можете просто называть меня Константин, так все же привычнее.

Кивнула и, покосившись на документы, не могла не спросить:

— Что там?

— Ответы на все ваши вопросы. Загадочно улыбнувшись, он покинул помещение, сославшись на позднее время.

Вероятно, даже бессмертным нужен сон. Я же, после длительного обморока, чувствовала себя слишком бодрой, чтобы последовать его примеру, поэтому принялась штудировать оставленную мне литературу, которая оказалась очень занимательной, ведь все, что там было описано руками старательных оперативников, больше походило на сказку, нежели на отчет о проделанной работе.

К примеру: Оперативница Юлиана с кодовым именем Ветерок, имеющая редкий уникальный дар убеждения, смогла убедить ренагавка — человека, который питается исключительно эмоциями, — присоединиться к группировке нелюдей, именующих себя Антимагической контрразведкой. Далее шли подробные описания учиненных бед, приписки о нарушении Магического закона о Ведьмовстве…

Как оказалось, ренагавк был сущим ребенком, который родился и вырос в сиротском приюте. Мать, которая до этого работала там воспитательницей и по совместительству нянькой, понесла от директора приюта и после родов позорно сбежала, опасаясь осуждения со стороны. Ребенок рос нелюдимым,… и это сыграло с ним злую шутку. В голоде и холоде раньше положенного срока организм, спасая носителя силы от вымирания, пробудил свои чудовищные способности. Тогда-то и произошло первое убийство. Произошедшее списали на горячку, которая в те дни сморила половину приюта… никто даже не удосужился вызвать медиков, да и те бы ни за что в жизни не догадались, о причине летального исхода.

Ребенка было откровенно жаль, ведь, по сути, он ни в чем не виноват. Винить следовало лишь мать, которая беспощадно бросила одаренное дитя.

Руководители Антимагической контрразведки были полностью со мной солидарны, поскольку далее в отчете описывались реабилитационные часы и помощь в раскрытии дел, в котором, собственно, и участвовал уже вполне контролировавшии свои эмоции шестилетний мальчик.

В папках были и другие похожие случаи с участием всех оперативников данного отдела, из отчетов которых мне стало вполне понятно, для чего мужчины на заднем дворе отрабатывают различные приемы.

Если во мне обнаружится дар, который может быть полезен для данной организации, тренировки, тесты и испытания — это то, что ждет и меня. Все это было прописано в договоре, который лежал в последней папке.

В документе были вереницы заумных правил для посвященных в тайну Волшебного мира, нарушение которых строго каралось Ведьмовским Судом. Далее оговаривались обязанности сторон, и срок подписания контракта. Пожалуй, это было самым странным — контакт был бессрочен. Проще говоря, поставив подпись, я обязывалась посвятить этой работе всю свою жизнь.

Расписывалась я без малейшего сожаления и колебания. Во мне не изменилось абсолютно ничего, разве что только мировоззрение, которое поменялось сразу после прочтения десяти отчетов. Все они были разные, с плохим концом или хорошим, но теперь каждого посвященного, осознавшего или и вовсе магзверя не хотелось убить во избежание. Теперь их хотелось спасти, ведь каждый из них, по сути, был маленьким потерявшимся ребенком в этом огромном мире, и наша задача оберегать их от опасностей своего сознания.