— Жду, — всё-таки он не выдержал и сплюнул под ноги, резко развернувшись вскочил на своего коня и что есть духу помчался прочь.

— И что это было, Сандара? — Тамар подозрительно на меня смотрел.  

— Я думаю, что у господина Троя проснулась совесть, — я улыбнулась и пока он не продолжил расспросы показала на телегу с досками. — Пойдём смотреть насколько эти доски хороши. 

— Ты что-то скрываешь, — он не спрашивал. Утверждал. 

— Вот ещё! А вообще я думаю над тем, чтобы организовать свою маленькую лесопилку. Что скажешь? 

— Что? — Тамар закашлялся, смотрел на меня округлившимися глазами.

— А что? Ты посмотри какое поместье на один только пол сколько досок надо, а нам бы ещё через годик крышу перекрыть и балки заменить.

— Ты самая неугомонная из женщин, что я встречал когда-либо. 

— Да, я неповторимая.

— Зачем тебе это? Хочешь войну с Троем?

— Почему сразу войну? Разве где-то написано, что на десяток деревень должна быть одна лесопилка? Или законом запрещено открывать новые? 

— Нет, — Тамар растерялся и пригладил волосы. — Конечно, нет. Лесопилка не игрушка, её как землю не вспашешь. 

— Знаешь, что, — я резко остановилась, повернулась к Тамару, упёрла руки в бока. — Почему-то до моего приезда вы не сильно пахали землю! Запустили дом до ужасного состояния! И теперь, когда я думаю над расширением дохода, ты смеёшься?!

— Прости, — мужчина поднял руки. — И в мыслях не было обидеть тебя. Я хочу уберечь тебя от слишком тяжёлой ноши.

— Ой, всё! — я махнула рукой. Мужской шовинизм не лечится. 

Не понимаю, что плохого в моей идее? Это же такие возможности и перспективы: обеспечим себя качественным деревом, излишки или неликвид можно продавать. Но главная задумка даже не в этом, а в изготовлении резной мебели. Нет здесь такой мебели, а мы могли бы стать первыми в этой отрасли. Это же сколько денег. Эх.

От злости я вбивала в землю толстые каблучки, придерживая юбку сильно сжимала кулаки и пусть останутся заломы, главное, сохранить лицо. 

Слуги крутились у телеги, ожидая когда я подойду и решу, что с этим делать. Им хватило прошлого раза, когда они быстро разгрузили гнилые доски, пока я дошла с конца поля. Вся сила моего гнева обрушилась на нерадивые головы, зато теперь какие исполнительные. 

Я внимательно осмотрела верхние. Не фонтан, конечно, но для этого мира вполне сойдёт. 

— Тамар, что у нас со смолой? — я упрямо не смотрела на управляющего. 

— Вчера привезли два ведра, но этого на всё не хватит. 

— Не хватит. За новой порцией отправил?

— Конечно, ещё вчера. 

— Значит есть неделя, чтобы всё доделать. Так, эти доски заносите в дальний зал. Где Вирто?

— Я здесь, — молодой парень двадцати лет с яркими веснушками, как всегда, улыбался. 

— Вот твой объём работ. Дня за три справишься?

— И за два успею, госпожа управляющая. Я и закрытыми глазами могу.

— Глаза держи открытыми и не отвлекайся, каждая испорченная доска вычтется из твоего жалования, — парень тут же перестал улыбаться и кивнул. 

Я не стала смотреть за разгрузкой и без меня справятся, а вот поля проверить надо, заодно за сбором урожая посмотрю. Как же плохо долго спать, столько сделать надо, а день почти закончился. Я полюбовалась на клумбы перед домом, проверила насколько хорошо убирают и за домом. 

Помню, когда только начинала слуги убирали перед домом. Сколько же времени я пыталась донести, что убирать надо не только перед домом, но и за ним и по бокам. Всё было без толку, пока Тамар не научил ввести систему штрафов. Честно, я не хотела так, ведь их страха работа будет делаться, но из рук вон плохо. А хочется, чтобы на совесть. В результате я оказалась права, идея провальная, зато при увольнении сэкономила немного денег. Те, кто остался быстро смекнули, как теперь у нас будет и сами стали стараться.