Длинный, как стручок гороха автобус, забитый под завязку, стартует со стоянки. Я отбрасываю все нервные мысли о перелёте и выглядываю в окно. Погода в начале июня прекрасная. Нет жуткой изнуряющей жары, море тёплое, купаться вполне комфортно. Остров Родос очень красивый и омывается сразу двумя морями: Ливийским и Критским. Побережье усыпано бесчисленными, в большинстве своём песчаными пляжами, открытыми бухтами и мысами. А как пахнет, не передать словами: цветами, морской свежестью и романтикой.
- Алька, котёночек, ты там как, ещё не померла с голоду? - спрашивает рядом сидящая тетя Тома. – В аэропорту ничего не ела, в самолете, бедняжечка, тоже. Эти дикие дети весь твой провиант разнесли по салону. Неуправляемые! Стюардессы их весь полет отлавливали. Даже у меня уже сосёт желудок, - она поворачивается к тете Тоне, сидящей за нами, и демонстративно трёт свой выпуклый живот. А та ей в ответ поддакивает. – Может, мы все-таки успеем к обеду, а то до вечера я кого-нибудь от голода съем.
Я, не отрывая взгляда от окна, отрицательно качаю головой. Опять они за своё, словно нет других тем для разговора. Я не маленький ребёнок, чтобы за мной следить. Сама во всем разберусь. Но не выдаю свои мысли вслух, а то они снова на меня накинутся и начнут поучать.
- Тоня, ну ты посмотри на нее. Алька, ты что на диету села, ждёшь, когда кости похудеют? – возмущается она, всплеснув руками. – Не думай, мальчики на кости не бросаются. Им надо чтобы сисечки были и попочка хорошая…
- Ну тетя Тома! – зажмурившись от смущения, возмущаюсь я. – Ты чего кричишь на весь автобус? - шепчу, краснея щеками и оглядываясь по сторонам на улыбающихся соседей.
Вот любят мои тети привлечь чужое внимание. Хлебом их не корми, дай эпатировать публику.
- Да не стесняйся ты, малая. Море на то и нужно, чтобы романы крутить, накручивать. Правда? – она обращается к полной женщине с круглым лицом, сидящей в соседнем ряду. Та с улыбкой согласно кивает. - В твои годы тем более! Знаешь, как мы с Тоней в двадцать лет зажигали? О-го-го, все подруги падали от наших ухажёров.
Я прячу улыбку, прикрыв лицо рукой. Знаю я их кавалеров, мама не раз рассказывала, что в молодости вытворяли мои тети.
- Я потерплю до ужина, - сообщаю им, чтобы отстали, а то сейчас устроят дискуссию на весь автобус. Обсудят не только мою худобу, но и всю личную жизнь. Спасибо, обойдусь.
Наш гид - симпатичная девушка с крупным носом и пушистыми темными кудрями, переманивает внимание на себя. Пока мы едем, рассказывает об острове, погоде, обычаях, истории. Я слушаю ее в пол-уха заворожённая картинками за окном. Мохнатые изумрудные кипарисы, пирамидками тянущиеся к безоблачному небу, обрамляют извилистую дорогу. А небесно-голубая гладь моря сливается с темной синью.
Спустя каких-то двадцать минут наш автобус въезжает в кованые высокие ворота. Едет по длинному парку элегантно подстриженных деревьев и кустов, клумб с цветами и величественных белых статуй львов. Подъезжает к белоснежному отелю с золотыми арками и стеклянными дверями. И я замечаю, что мои тети начинают копошиться.
- В чем дело? – я поворачиваюсь к тете Тоне, которая уже встала со своего места и полезла доставать сверху кожаную пузатую сумку. - Я не поняла, - удивлённо смотрю на нее, – это наш такой классный?
- Естественно, Алька, вставай давай, - командует тетя Тома, наспех подмазывая помадой свои алые губы.
Я поднимаю голову и читаю английские янтарные буквы, элегантными завитушками обрамляющие вход: «Atrium Prestige…» и еще что-то там. Что, мне уже не интересно, потому что двери автобуса распахиваются и нам надо срочно хватать свои сумки и выходить, чтобы не задерживать остальных отдыхающих.