Возможно, мое внимание оказалось слишком пристальным, потому что и Нибо уже с минуту смотрел в мою сторону. Хотя для него пристальные женские взгляды не были чем-то необычным. Герцог Ришемский неизменно находился в центре дамского интереса. Мы даже встретились взглядами. И я уже собиралась устремить свой взор дальше, чтобы и он отвернулся, но в это мгновение тот самый мужчина, который пил за покой моей души, привстал на цыпочки. Я была вынуждена сдвинуться правее, однако положение мое стало вовсе неудобным. Покачнувшись, я охнула, постаралась перехватить трубу повыше и сбила с волос заколку.

Охнув повторно, я метнула взгляд на процессию, и на короткий миг время застыло. Глаза Нибо Ришемского вдруг расширились, и я поспешила исчезнуть из поля его зрения. Присев за своей заколкой, я прижала ладонь к груди – сердце мое неслось в бешеном галопе. Неужто узнал?

– Хэлл, не оставь, – прошептала я.

После надела заколку, выдохнула и распрямилась. Осторожно выглянув из-за плеча моего живого укрытия, я увидела, что процессия движется дальше. Кажется, ничто не потревожило ее мирного течения. Никто не вертел головой, не оборачивался и не выкрикивал мое имя. Даже Ришем, успевший уехать вперед, не предпринимал попыток разобраться, показалось ему или нет.

Далее находиться здесь я посчитала излишним. Мне более не хотелось рассматривать придворных. Жили они без меня эти три года, проживут и еще тридцать. И я, протискиваясь там, где толпа была особенно плотной, направилась прочь, теперь жалея, что решилась посмотреть на королевский выезд. Я уходила, браня себя и Ришема, зачем-то глядевшего на меня столько времени, что не упустил момента падения заколки.

Впрочем, ему ведь и вправду могло померещиться, потому что видел он меня без заколки короткий миг. Секунда-две, не больше. Вообразить за это время можно многое, а в действительности рассмотреть – нет.