– Шанриз Тибад-Стренхетт-Тенерис-Доло, или ты сейчас же откроешь рот, или я вытрясу из тебя всё, о чем ты так загадочно умалчиваешь, – предупредил меня Ив.

Рот я открыла, показала ему язык и хмыкнула, когда король мрачно изрек:

– Восхитительно.

И вот уже после этого, ощутив полное умиротворение, я вздохнула и произнесла:

– Кантор.

– Даже слышать не желаю об этом… – начал было Его Величество, но оборвал себя и велел: – Продолжай.

– Уже понял? – спросила я, усмехнувшись. Король изломил бровь, и я продолжила: – Канторийцы не могут простить Камерату разрыв помолвки и то, что ты предпочел Его Высочеству герцога Ришемского. – Государь скривился, будто съел кислого, однако я внимания на его гримасу не обратила и продолжила: – Они портят тебе кровь, но могут только кусать…

– Однако и эти укусы меня уже бесят, – мрачно изрек Ив.

– Так давай вырвем им зубы. Пусть им не досталась Селия, зато ты можешь сосватать им свою дальнюю родственницу. – Государь расширил глаза в изумлении. – Разумеется, родственницу. Разве же не принцесса Камерата связала королевство и остров тем самым договором, который существует и по сей день?

– Но она была не Стренхетт. Тогда царствовала другая династия…

– Но пращур-то с прежней династией у вас один, – отмахнулась я. – Иначе Стренхетты не получили бы трона. Стренхетт – младшая ветвь Фореттов. Форетты в прямом родстве с Гамлингами. А та принцесса была – Гамлинг. А стало быть, юная герцогиня Мэйтская приходится тебе дальней родней. Канторийцы кричат о том, что Камерат не держит слово, что ты пренебрег соглашением и отдал сестру за Ришема. Так отдай им еще одну сестру. Ты сможешь успокоить змея, который жалит тебя на протяжении всего времени после того, как им было отправлено известие о свадьбе принцессы с герцогом Ришемским. Соглашения останутся в силе. Можно даже пойти им на уступки в мелочах, чтобы канторийцы посчитали ущерб возмещенным. Разумеется, с выполнением всех прежних обязательств с их стороны. В то же время ты польстишь Мэйту тем, что назовешь его дочь сестрой и сам займешься обустройством ее счастья. И за это посредничество, если хорошо подумать, то и с этой стороны можно найти выгоду. В результате, ты соединишь два одиноких сердца и ощутишь умиротворение, получив всю возможную пользу от этого союза.

Ивер прищурился, разглядывая меня, а после откинул голову и рассмеялся.

– Ах, ты ж маленькая пройдоха! – воскликнул он, отсмеявшись. – Мне нравится! Нет, правда. Мы действительно можем заткнуть пасть злопамятным негодяям, а заодно снискать благодарность и пользу с Мэйта. Я даже готов сам встретить и сопроводить «сестрицу» ко двору жениха. А то и подготовить ей приданое и сыграть свадьбу. Мэйт уж точно возражать не станет. Однако, – король снова нахмурился, – дурь Селии приходится расхлебывать и по сей день. Не была бы сестрой…

Он не договорил, но и без того было понятно, что своей сестрице он мечтал оторвать голову раз сто за прошедшие полтора года. Она и вправду доставила немало хлопот брату проступком, который перечеркнул не только его веру в добродетель принцессы, но и добрые отношения с соседями, союз с которыми был важен Камерату. И когда Селия прислала государю письмо с жалобой на мужа, не слишком-то баловавшего супругу своим вниманием, Ивер только злорадно ухмыльнулся и ответил, что не смеет вмешиваться в отношения мужа и жены, чей брак освятили сами боги.

Именно эту фразу произнесла сама Селия в день своей свадьбы. И сказала она ее столь напыщенно, что даже ее супруг закатил глаза. Что до брата, то он только поджал губы и одарил сестру мрачным взглядом. Но, наверное, вам бы хотелось узнать про свадьбу принцессы и Нибо Ришема побольше? Что ж, расскажу.