Плохо мне было. Одиноко.

Я отстала, шла уже не за Деяном, а за парнями и попыталась их догнать, лишь бы одной не оставаться наедине с этими жутким стенами.

Яркий свет порадовал, мы вышли в помещение из коридора. Это уже походило на пещеру, похоже мы спустились, просто без лестниц по наклонной. Я слышала, что три этажа под землёй в этой тюрьме, и нижние залиты водой. Запах сырости подтверждал это. На стенах грибы и какие-то насекомые.

В помещении находились трое мужчин в штанах и туниках, один из них открыл старые железные двери. За ними оказалась решётка. Стальные прутья словно обвиты яркими голубыми лентами. От этих лент падал ледяной свет вглубь клетки, очерчивая внушительную фигуру монстра.

И всё это происходило в тишине. Мне казалось, присутствующие слышали стук моего перепуганного сердца.

— Если Сумрака не существует, то мне сложно объяснить что это, — очень тихо прошептал один из полицейских, давая Деяну подойти ближе к решётке.

От таинственности и всеобщей ошеломлённости, я испугалась, на носочках отошла в сторону и вытянула шею, чтобы рассмотреть того, кого пленила эта жуткая тюрьма.

Чёрный… точнее Сумрачный морской змей. Его хвост с трудом помещался в тюремной камере. Поблёскивала плоская острая чешуя, отражая скупой свет. На хвосте ближе к торсу торчали противные лапки, как у краба. Тёмная человекообразная плоть мускулистая с синим оттенком, сильные руки с высохшими плавниками на локтях. Пальцы когтистые с перепонками. Волосы черно-синие и ужасная голова. Череп обтянутый кожей, впалые глазницы где в глубинном мраке загорелись два крохотных красных огонька.

— Ишша ра Нащщи, — прошипел змей.

Звук двигающегося хвоста. Он не мог встать во весь свой гигантский рост, своды пещеры не давали. Широкие плечи, пепельно-мглистые кости шипами торчали из-под кожи.

— Переведи, — недрогнувшим голосом с неким равнодушием приказал мне Радогост.

— Охотник на Сумрак, — прохрипела я, и прокашлялась, потому что в горле пересохло.

— Здоро́во, — кивнул Радогост, подходя ближе к клетке, на ней ярче загорелись защитные колдовские огни, и змей отпрянул вглубь своей темницы. — Не хочешь разговаривать на нормальном языке? Но ты понимаешь, что я говорю. Ка Ирдис, наш любезный правитель подписал приказ о твоей казни. То есть мы взяли тебя как языка, а современное общество за убийства решило тебя грохнуть. Но вот незадача, сюда ходят только свои. У меня сегодня появилось тело. Ты официально казнён, а сидеть тебе здесь, пока не заговоришь на моём языке.

На самом деле у оборотней не было языкового барьера. В мире людей, где народы говорили на разных наречиях, наши особи могли спокойно общаться. И здесь в мире двуликих было так же. И тут появились Сумрачные, которые вот так шипели что-то непонятное… Для большинства непонятное. Я понимала, правитель наш Ка Ирдис тоже, пару змей из министерства Культуры. Анна Лёс пыталась выучить, но у неё не получалось. Она рождена человеком, а этот язык скорее телепатический. «Ш-ш-ш» могло означать всё что угодно в зависимости от мысли говорящего.

— Ищщ на ха.

— Если ты меня на х*й послал, то я тебе устрою электровзбучку.

— Нет, — прошептала я, — он сказал, что морские умрут.

— Все? — нахмурился Деян.

— Вссссе, — змей пригнулся к каменному полу и стал прятаться в сумрачные кольца своего хвоста.

— А ты?

— Ари Нащщи, — сказал змей и стал похож на груду камней.

— Слава Сумраку, — замогильным голосом перевела я.

— Мне нужен ваш друг – сумрачный человек. Скажешь, где это говно околачивается, я пощажу тебя и твоих сородичей, — заявил Радогост, подходя вплотную к решётке.