Чем дальше они углублялись в город, тем более презентабельными становились постройки. В конструкциях все реже угадывались панели, получившие вторую жизнь. То ли их полностью переделывали, то ли подгоняли более искусно, но улицы теперь даже приобретали некий своеобразный стиль, не лишенный, как про себя отметил Ник, особого шарма.

По началу, проходы были такими узкими и извилистыми, что продвигаться приходилось по одному, но внезапно дома расступились, и улицы в некоторых местах достигали в ширину даже нескольких метров.

Жизнь бурлила повсюду. Из распахнутых по случаю жаркой погоды окон были слышны крики детей и звон посуды, из кухонь доносились головокружительные ароматы готовящейся пищи. На встречу спешили рабочие с пустыми тележками, а в сторону центра их коллеги везли такие же, но груженные.

Босоногие мальчишки мчались куда-то, обгоняя толпу, кто, по мелкому поручению, получив медяк, а кто попросту такой же медяк стащив. Пухлые булочники зазывали в свои лавки прохожих, хотя делать это, в сущности, не было никакого смысла, сладкий аромат сдобы притягивал хозяек куда лучше, чем зычный голос хозяина.

Ник вертел головой во все стороны. Он, всю жизнь проведя в столице Океании, был поражен больше, чем девчонка, выросшая в племени отшельников. В конце концов, ей пришлось взять его под руку, иначе, он так бы и остался стоять у витрины какой-нибудь лавки или у крошечного уличного театра.

– Ты бывала здесь раньше? – спросил ошеломленный Ник.

– Пару раз, – усмехнулась Лили. – А ты точно из Нового Вавилона? Больше похоже, что ты вырос на забытом всеми уединенном острове. Я всегда считала, что Вавилон – это не только столица Океании, но еще и центр современного цивилизованного мира, и что там все устроено по проектам древних с помпезностью и небывалым размахом.

– Ты не понимаешь, здесь все просто совершенно по-другому! Как будто из учебника по истории. Улицы, магазины, даже сами люди, – Ник с трудом подбирал слова, пытаясь объяснить, что он сейчас чувствовал. – В жизни древних много сотен, даже тысяч, лет назад был период весьма похожий на то, что я сейчас вижу.

Он обвел рукой улицу, по которой как раз в этот момент пробирался через толпу небольшой паромобиль. Механизм смешно пыхтел трубой и разгонял толпу прохожих громким клаксоном. На ярко-красном сидении с гордым видом восседал господин в защитных очках. Фигура у него была округлой, как, впрочем, и котелок на его голове, и даже само транспортное средство в целом напоминало колобок. Казалось, что и клубы дыма, вырывающиеся из выхлопной трубы имели исключительно шарообразную форму.

Водитель, заметив, что один из прохожих не посылает в его сторону проклятья, а рассматривает скорее с восхищением, помахал молодому человеку рукой, и даже широко улыбнулся.

– Ты хочешь сказать, что древние пользовались паровыми двигателями? – пришел черед Лили удивляться. – Но зачем им это? Они же были сверхразвитой цивилизацией.

– Я же сказал, это было очень давно. Не сразу же они стали летать на флаерах, пускать сверхзвуковые экспрессы под океанским дном и посещать другие планеты. Было время, когда они только становились на ноги, как технологическое общество. Я слышал, что сейчас снова стали строить дирижабли, но не думал, что это правда. А ведь их тоже придумали древние, в то же время, когда стали широко использовать паровые машины.

– Ну, здесь ты дирижабль явно не увидишь. Городок все же небольшой. Все товары сюда доставляют океаном, а состоятельных путешественников сюда не заманишь. Быть не может, что ты и дирижабль не видел в Новом Вавилоне.