Главное содержание учебника рядового военного времени, который в нашем издании занимает центральное место, составляет продуманная выборка параграфов дисциплинарного устава, устава внутренней службы, строевого пехотного устава, подробные наставления по стрелковому делу, по полевой и гарнизонной службе. Уставные требования вырабатывались десятилетиями, в их основе – вековой опыт русской армии, где всегда огромное внимание уделялось боевой выучке солдат. Эти требования не подлежали обсуждению, но выполнялись. Их безусловное выполнение было особенно важно в боевой обстановке.

Учебник капитана Хвастунова весь проникнут высоким пониманием воинского долга и важности воинской дисциплины. Однако далеко не случайно, что вслед за первым параграфом: «Воинская дисциплина состоит в строгом и точном соблюдении правил, предписываемых военными законами», следуют разделы, посвященные самовольным отлучкам, побегам со службы, мародерству и сдаче в плен. На третий год войны дисциплина в армии была расшатана. По свидетельству Брусилова, если на передовой солдаты демонстрировали высокий боевой дух и беспрекословное повиновение, то в тылу, именно там, где происходило обучение солдат, наблюдались многочисленные случаи нарушений уставных требований. Идеальный солдат, каким он рисовался капитану Хвастунову, в малой степени соответствовал реальным солдатам, призванным из запаса, и молодым новобранцам. Один пример, взятый из воспоминаний Брусилова: «Чуть ли не все население России ходило в солдатских сапогах, и большая часть прибывавших на фронт людей продавала свои сапоги по дороге обывателям, часто за бесценок, и на фронте получала новые… Зачастую солдаты, отправленные из тыла вполне снаряженными и отлично одетыми, обутыми, на фронт приходили голыми. Против таких безобразий никаких мер не принималось»[2].

В свете того, что переживала русская армия в это время и что ей еще предстояло пережить, горько читать одно из поучений воину перед боем, которое дается в учебнике: «Нет того положения, из которого нельзя было бы выйти с честью».

Третья из вошедших в настоящее издание работ, «фронтовые записи» сестры милосердия Софьи Захаровны Федорченко, создавалась в одно время с двумя предыдущими, но была издана в совершенно иной военно-политической обстановке – после Февральской революции, после отречения Николая II, весной 1917 г. Для правильного понимания назначения и общего смысла работы с обязывающим названием «Народ на войне» эти обстоятельства следует постоянно иметь в виду. Книжка С. Федорченко вышла в Киеве в издании издательского подотдела Комитета Юго-Западного фронта Всероссийского земского союза. Отдельные «фронтовые записи» стали появляться в различных периодических изданиях с марта 1917 г. В предисловии к книжке С. Федорченко утверждала: «Материалы для этой книги собраны мною на фронте в 15 и 16 годах. Была я все время среди солдат, записывала просто, не стесняясь, часто за работой, и во всякую свободную минуту. В большинстве это беседы солдат между собой». Объяснялась и необходимость такой книги: «Теперь, когда мы теряем представление о народе своем, и все кажется таким неожиданным и беспричинным, я думаю, что именно теперь эта книга должна появиться».

Первые читатели воспринимали «Народ на войне» как дословные записи разговоров, что велись солдатами, находившимися на излечении в госпитале. Такому восприятию способствовал и корявый, порой просто примитивный, язык записей, и их краткость, часто соединенная с бессюжетностью, и их дремучая, беспричинная злоба. Все, что, по уверению С. Федорченко, она услышала «от великороссов», создавало, по мнению подавляющего большинства читателей, правдивый образ народа на войне. Даже такой чуткий к словесной фальши читатель, как А.А. Блок, записал в своем дневнике спустя несколько лет после появления книжки: «Выходит серо, грязно, гадко, полно ненависти, темноты, но хорошо, правдиво и совестно»