Опять раздался голос начальника поста наблюдения.

– Лэр капитан! Два крейсера включили дополнительные ускорители и приближаются к линкору. Судя по сбросу активной массы, у одного из них проблемы с реактором.

– Тактика?

– Всё по плану, лэр. ВСЕ корабли противника будут в зоне поражения минной ловушки через три минуты. Время нашего подхода до уверенного поражения малыми противокорабельными торпедами – четыре.

– Сигнал Мелану!

– Выполнено.

– Идём прежним порядком, ждём сработки минной ловушки. «Ушастик», что у тебя там?

– Драконы восстановили связь. Часть кодов изменили, взломать не успеем. По тому, что удалось прочитать, они – в недоумении о роде сигнала на сбор кораблей. Часть кораблей спешно разворачиваются и начинают прощупывать радарами поверхность планеты в поисках угрозы. Можно сказать, что противник частично разгадал ловушку, но пока не понял её суть и не предпринял фатальных мер. Думаю, главный дракон сильно напуган.

– Вас понял, «Ушастик». Вы своё дело сделали, уходите.

«Ушастик» тут же резко стал тормозить, вывалился из ордера и, развернувшись, неспешно набрал скорость и вышел из-под огня, оставив возможность воевать специально подготовленным для этого кораблям.

Громкий сигнал разнёсся по посту, Вэлк вздрогнул, а начальник поста наблюдения сразу же прокомментировал:

– Попадание в «Рагнол». Пока потеря хода и манёвренности. Мостик не отвечает, идёт только телеметрия.

Капитан Вэлк сжал кулак – первая потеря. Прямое попадание в лёгкий эсминец даже небольшого заряда плазмы может нанести серьёзный урон, а тут, походу, от линкора прилетело.

– Всем продолжать атаку! Наблюдатель – что там с двумя последними крейсерами?

– На подходе. Через полминуты они будут в зоне поражения ловушки.

Вэлк всё это видел и так – любая поступающая информация сразу отображалась на объёмной тактической схеме, но человеческое общение позволяло и лучше, и легче воспринимать данные.

Полминуты… Им лететь ещё полминуты уже через плотный заградительный огонь десяти лёгких крейсеров, эсминцев и линкора, которые огрызались как могли, пытаясь остановить самоубийственную атаку людей.

«Ну что там Мелан? Когда же начнёт действовать?» – мелькнула мысль у Вэлка, но её тут же перебило новое сообщение:

– Ещё одно попадание в «Рагнол». Зафиксирован взрыв реактора и фрагментация корабля.

Вэлк сжал зубы и со злобой процедил:

– Продолжаем атаку.

Ещё несколько секунд – и тактик прокомментировал:

– Лэр капитан, время.

– Продолжаем атаку, всем приготовиться к пуску дальнобойных торпед.

– Торпеды готовы.

– Цели – лёгкие крейсера, пуск – по готовности!

Пара мгновений – и пришло подтверждение, что с крейсера выпустили четыре последние дальнобойные торпеды, и такие же ещё восемь из последних запасов были выпущены с трёх оставшихся эсминцев.

И тут на тактическом экране ярко-красным пятном засветилось применение мощного электромагнитного заряда в порядках драконов.

Вэлк не выдержал и закричал:

– Есть!

Как профессиональный космолётчик, он прекрасно осознавал, что это такое – на несколько минут из строя выходили все электронные системы управления, а главное – радиолокационные станции ближнего действия, что по сути дела на время выводило из строя всю систему корабельной обороны.

Подрыв заряда был рассчитан так, чтобы не повредить торпеды, выпущенные кораблями Вэлка, и дать им возможность беспрепятственно добраться до беспомощных целей. Поэтому торпеды с мощными электронно-магнитными импульсными зарядами всегда считались первоочерёдными целями в любой ситуации, и их пытались сбивать всегда в первую очередь. По пальцам можно было пересчитать случаи, когда их удавалось подорвать в плотном строю противника так, чтоб вывести из строя максимальное количество кораблей. Но вот теперь это фактически удалось.