– Не трогать волчонка, он полукровка. Упакуйте его, прижгите рану, чтобы точно не загнила. Клавдий, шевели своих легионеров, здесь задерживаться не стоит, авары или ещё какая тварь прискачет, – распорядился жрец и пошёл куда-то в сторону.

Эй дядя, куда пошёл? Ты кого, пёс в сутане, полукровкой назвал? Я родовой кубанский казак. У меня хоть только правая рука, но я ещё ногами махать неслабо умею. Ты чего, жук навозный, русского десантника оскорбляешь? За базар ответишь. Хотел выкрикнуть я, но моя пламенная речь пронеслась только в голове, а легионеры услышали только мычание. Здорово мне похоже врезал этот Клавдий. Пока я думал, где я, что со мной и прочие мысли прикидывал, принесли раскалённый ножик, прижгли мне рану. Здесь я сдерживаться от боли не стал, а загнул такой смачный русский мат, что у легионеров должны были уши повянуть. Но я этого не увидел, потому что потерял сознание.

Моё сознание плавает в какой-то мгле. Ничего вокруг не вижу, ничего не слышу. Только из глубин памяти поднимаются воспоминания. Мой батя замёрз в сугробе по пьяни. Когда немного подрос задал вопрос бабушке.

– Бабушка, а мой батя алкашом был, раз замёрз в сугробе?

– Кто тебе такую глупость сказал? Покажи пальцем на этого болтуна, я ему гляделки враз выцарапаю.

– А какой он был, отец-то?

– Твой отец был добрым казаком, сильным и жилистым, статью крепкой вышел, что твой бугай. Если в его породу пойдёшь, тоже будешь крепким, – отвечает бабушка Зина.

Вспоминается внешность бабушки, высокая и крепкая, характер железный. Жили мы на окраине города Темрюк, у самой реки. В том месте, где недалеко устье Кубани. Мать нашла ухажёра и отвалила на Дальний Восток. Даже не могу вспомнить, как она выглядит. В памяти всплывают только её руки и грудь, которой она меня кормит. Когда подрос до школьного возраста, стал самоутверждаться. Драться никогда не любил, сколько помню себя. Но приходилось это делать ежедневно, чтобы отвоевать своё место под Солнцем. В десять лет бабушка отвела меня к отставному майору. Кстати, тоже без левой руки, где-то в горячих точках потерял. Вот когда я понял, что даже однорукий тренированный боец может натворить дел. Начал меня тот майор тренировать. В драках дела пошли куда веселее. К старшим классам я подчинил под себя всю школу, в городе меня знали и не трогали. А сам я редко задирался. Бабушка умерла от сердечного приступа, когда я в Чечне воевал. Дембельнувшись, немного потусовался в городе. Работал у своего учителя и тренера младшим тренером. А потом свалил на Донбасс. За восемь лет многое повидал. Горе людей, когда убивают детей или родных. Сам немало вражеской крови пролил. Но нет у меня злобы к украинскому народу. Вот нацисты совсем другое дело. Те нелюди, если ещё не хуже. Неожиданно мои воспоминания оборвались и потекли совсем непонятно чьи. Вижу лицо восточной женщины. Красивая, глаза чуть раскосые, волосы, как смоль чёрные. Что-то ласковое мне поёт и грудью кормит. После этого всплывают виды какой-то толпы всадников, отары овец, табуны лошадей. Табор что ли цыганский? Да нет, какие-то кочевники. Меня садят на коня. Потом будто я скачу по степи с гиканьем и визгом. Стреляю из лука. Какой-то кочевник учит меня фехтовать саблей. А точно меня? Чьи воспоминания?

Воспоминания оборвались от боли в левой руке и челюсть болит ужасно. Я сразу пришёл в сознание. Чёрт, да меня же с лошади сбросили. Я ударился культей и лицом, как раз тем местом, по которому какая-то гнида стукнула. Вот сдаётся мне, что сделал это Клавдий, грёбаный легионер, только не помню, как произошло. Я сел на пятую точку, правой рукой прижал культю. Тут мой взор упал на правую руку. Стоп! Рука-то не моя. Я пошевелил здоровыми пальцами, шевелятся. Но рука точно не моя, выглядит по-другому. Или моя? Или что? Я переселился в чужое тело? А других предположений нет. Глянул на ноги. Какие-то сапоги странные. Мягкая кожа, каблука нет, от слова «совсем». Штаны имеются. На мне то ли кафтан, то ли халат. На правой руке кожаные наручи, точнее одна штука, левую-то оттяпали. Точно я попал в чьё-то тело, похоже молодое тело. Волосы на голове длинные, увязаны в хвост. Я что, чёртов попаданец? Читал я парочку таких книжек. Только там всё в царевичей, да в князей попадают. А здесь в кого попал? Мне-то за какие грехи такая невезуха? Сунули в чьё-то тело, к тому же без левой руки. Полукровкой обозвали. Стоп! А легионеры при чём? Я что, в Древний Рим попал? Ну надо, нет? На хрена меня в Древний Рим сунули? А где мой любимый «калаш»? Я что теперь луком пользоваться должен? Может прикажете начать камнями бросаться, как пещерные люди? Да великовозрастным ножиком махать? Ну хорошо, пусть саблей. Всё равно не айс. Нет, ножевому бою я обучен. Но ведь сабли и мечи длиннее простого ножика, пусть даже боевого. И как здесь выживать прикажете? Эй, кто там наверху? Отвечать на мои вопросы будут? Похоже нет. Я плюнул. Точнее хотел сплюнуть, но от жажды слюна так загустела, что даже через губу переплюнуть не смог. Вытер подбородок от не сплюнутой слюны здоровой рукой, осмотрелся. Легионеры уже костёр запалили, что-то там сейчас в кастрюле с ручкой варят, хотя это у них котелок, а не кастрюля. Ага, вижу ручеёк совсем рядом. Воду увидел ещё больше пить захотел. Попробовал встать, но меня сразу за плечо усадили обратно. Ага, сзади охранник стоит. То-то так воняет, а я понять не могу от кого. Даже стал грешить, что от меня.