Но грудь сдавлена от тяжёлой тревоги.
А ещё я напоминаю себе, что Марата необходимо оттолкнуть окончательно. Иначе, Рустам его со свету сживет. Парень этого не заслужил. Он не причём здесь. И я тревожусь и за Марата тоже. Люба пишет, что Рустам всë время тусуется там.
Что ж... Если встречи и разговора не избежать, мне надо это пережить. В конце концов, Бессо рядом, а он мне обещал...
- Приехали.
Вздрагиваю, понимая, что машина уже стоит на стоянке.
Расплачиваюсь с водителем. Забираю тортик для нас с Любой.
Небо уже темнеет. Оборачиваюсь, оглядывая машины на стоянке. Рустам здесь.
Живот неприятно сводит, лицо немеет...
Я чувствую, мы встретимся сейчас. И так и есть. Словно ждёт именно меня. На крылечке. Сидит, курит...
- Здравствуй, Алëнушка, - поднимается.
- У нас здесь не курят, Рустам, - голос предательски хрипит.
- Мм.
Тушит сигарету о край урны.
- Как у тебя дела? - окидывает взглядом. - Похорошела.
- Хороший попался хирург. Я спешу.
- Не простила меня... - горькая усмешка.
- А должна была? - взрывается у меня внутри от возмущения.
Разводит руками.
- Говорят, когда женщина любит, простит что угодно. Тем более - мужские эмоции.
- Врут, наверное. Ну, или я не женщина.
- Или не любила... - начинает манипулировать он моими чувствами.
- Хорошего вечера, - берусь за ручку двери.
- Стой! - кладёт ладонь не дверь, закрывая её обратно. - Ну я тебе пацан что ли бегать за тобой, да ждать на крылечке? Давай, поедем поужинаем, пообщаемся. Взрослые же люди.
С недоумением смотрю на него.
- Не хочу. Дверь отпусти.
- Ну, перестань, детка... - с уничижительной ноткой.
- Пошёл вон! - взрывает меня.
- Не хами мне, - прищуривается.
Голос становится низким. Я помню эти интонации...
Меня зажимает тут же. Я теряю уверенность. Оглядываюсь. Бессо...
Где? Но его нет. Мимо, смеясь, идут Рома и Иван Яшин. Переглянувшись, поднимаются на крылечко.
- Алёна Максимовна, Вас срочно в корпус просят подойти.
- А что такое? - вглядываюсь я в горящие вдалеке окна.
- Ааа...
- Там...
- Кровотечение! - выпаливает Яшин.
- У кого?!
- Тарханова, - закусывает губу Рома.
- Так... - сбивается с ритма моë сердце.
Аптечка там есть. В холле.
Всунув мальчишкам в руки торт, быстро сбегаю в корпус.
- Алëна! - вслед недовольно бросает Рустам.
Не оборачиваюсь. В дверях сталкиваюсь с Бессо.
- А где Тарханов?
- У себя... - с недоумением смотрит на меня.
Забегаю к Марату в комнату. И ещё до того, как вошла, понимаю - что-то не так...
Во-первых, было бы кровотечение, его друзья бы не улыбались и не шатались бы расслабленно по территории. А это так и было, пока они не заметили меня с Рустамом. Во-вторых, Бессо был бы в курсе первым. И был бы рядом с Маратом.
Короче, нет никакого кровотечения!
Но я уже делаю шаг в комнату.
Марат валяется на животе, спиной ко мне. На голове наушники. Покачивает ей под музыку. Пишет что-то в телефоне.
Ну, всë, уходи отсюда! И быстро!
Но взгляд мой зависает на его широких плечах, с прорисованными словно на скульптуре мышцами. И я прикрываю веки, представляя, как бы было тепло и сладко прижаться к этой спине щекой.
Издали вижу на экране окошко мессенджера. Кому пишет?
Сердце болезненно подрагивает.
Оно уже присвоило этого мальчика. И пугается от мысли, что придётся вырвать его оттуда.
Не твоë дело, Ростовская, кому он пишет. Вы никто друг другу. Это так и останется. Но я делаю шажок вперёд. Ещё один...
И, сгорая от стыда, подглядываю в экран.
"Привет, красивая. Я очень скучаю... Можно, я буду иногда писать? "
Тяжёлым комом внутри всë обрушивается вниз!