В мотель возвращаться нельзя. Благо мы отогнали «Скарабеев» со всем найденным в тайнике добром на добрых двадцать километров и спрятали в заброшенном карьере. Но монахов надо пустить по ложному следу, пусть и таким примитивным способом. Разведдрон мы оставили в отеле, поэтому были слепы и глухи, как новорожденные котята. И нам ничего не оставалось, кроме как нестись по трассе на угнанном у монахов автобусе.

Церкви Фата Евгеники даже погоню за нами организовывать необязательно. Монахам достаточно обратиться в муниципальные органы правопорядка, и нами займется полиция Сиднея. А если они на короткой ноге с Омом, то и его гвардейцы тоже кинутся нас преследовать.

Неловко перевернувшись на полу, я чуть не порезался о валяющийся рядом меч. Надо ему срочно ножны организовать, пока родовой клинок меня не покалечил.

«Красивая железяка, – похвалила оружие Альта. – До боли знакомая».

«Как – знакомая?» – Я не понял, о чем речь.

«Близко. Даже слишком. Он мне чуть шею не вспорол».

«И кто им размахивал?» – удивился я.

«Твой отец».

«И как ты могла об этом умолчать?! Зачем?»

«Затем! О каком доверии между нами шла бы речь, если бы ты узнал, что мы с твоим папашей друг друга убить пытались?»

«Э-э… а что поменялось?»

«Ну ты же мне теперь доверяешь? Мы же теперь как родные? А меч на самом деле неплохой. Наше производство, настоящий хельсплав. Сухопутные такого делать не умеют».

«В смысле ваше?»

«А ты не знал? А, ну да, ну да, родовой клинок должны окутывать легенды, уходящие корнями в седую древность. Вообще это наш клинок, только твой отец убрал плазменную рубашку и заменил ее на ультравибрацию. Как по мне, спорное решение».

«Что убрал?»

«Плазменную рубашку. Раньше при активации владельцем вокруг меча появлялся слой высокотемпературной плазмы, причем хельсплава клинка рубашка не касается. С ней меч кроит броню, как масло».