– Так вот, подруженька, какую участь ты нам приготовила? Доносы на тех, кто взял нас сюда в знак своего расположения? Тварь! Но я с тобой потом разберусь, – зашипела темноволосая леди лет восемнадцати.

Крыска замахала руками:

– Холра, да что ты его слушаешь? Что этот малец может знать о жизни? Небось и горя не видывал, вон какой ухоженный.

На меня уставились все. Рассматривали внимательно, один из парней нерешительно уточнил:

– Задохлик? Из квартала промышленников? У вас ещё на свалке главным, этот, как его…

Ага, о такой уловке мне прекрасно было известно. Сделал вид, будто забыл, а сам в этот момент проверял, верно ли узнал. Пришлось «помочь».

– Збирень. И не на свалке. У нас теперь есть дом, куда приходят те, кому негде жить. Халявы нет и не будет, но все зарабатывают честно, – спокойно поведал, наблюдая за слугами.

– А тут ты как оказался? – нерешительно спросила девчушка лет шестнадцати и, смущаясь, помяла передник.

– Благородная леди взяла к себе помощником. Не слугой, а именно помощником, это дорогого стоит. И лично я не собираюсь подрывать доверие, которое мне оказали, – последнее припечатал, глядя на крыску.

– Вот и правильно! Я тоже не предам хозяина. А твоя баронесса та ещё сволочь, раз идёт на такие ухищрения, – заметил ещё один парень, который оказался самым старшим, ему наверняка уже было лет двадцать.

Выяснив отношения, плавно перешли к обсуждению магии хозяев, попутно играя в «угадайку», кто на какой факультет поступит. Крыска попросту исчезла. Скорее всего, отправилась в другое место вербовать слуг. Здесь из-за количества прибывшего народа в пяти аудиториях проводились экзамены. Через несколько минут я о ней вовсе забыл. Мелькнула надежда, что кто-нибудь за такую агитацию все же вырвет служанке последние волосенки. Сама виновата вместе со своей баронессой. Так и пролетело время ожидания.

Алёна Мечникова

Вот уже несколько месяцев я жила в таверне. Контингент попадался разный, но хозяин в обиду не давал. Более того, даже не позволял мне высовываться из каморки, во избежание неприятных встреч. Его посетители считались народом порой буйным и любвеобильным. По вечерам, когда посетителей становилось больше, зеленокожий приглашал подавальщиц легкого поведения, чтобы не отказываться от дополнительного заработка.

Днем, стоило показаться в зале, он пристально следил, чтобы никто не приставал и не обижал. И пусть народ в основном оказался на удивление миролюбивым, пару раз я нарывалась на индивидов, которым хотелось не вон ту, готовую на все красавицу, а именно меня. Таким хозяин подробно объяснял, почему не следует путать добропорядочную девушку с особой легкого поведения. Слова не всегда действовали, и в ход вступал довольно увесистый кулак детины, но меня грела мысль о заступничестве, несмотря на понимание, что хозяину просто не хотелось терять источник заработка.

Зарплата повысилась после того, как через месяц пребывания в этом мире я сходила на рынок, прошлась по городу и познакомилась с несколькими служанками, помогая выбрать овощи и фрукты. Они и рассказали о денежной системе Хайшары. Оказалось, сто мидянок – это серебряный, а сто серебряных – золотой. Самая достойная оплата – двадцать серебряных в месяц, самая низкая – десять. Я же получала восемь. И мне это не понравилось. Учитывая здешние цены, я бы и дня не прожила.

Тем же вечером сообщила хозяину, что буду чинить один артефакт в месяц и за свои два серебряных за большее не возьмусь. Пойди он в мастерскую, только за работу бы взяли три с половиной серебряных. Об этом тоже рассказала.