– Прекрасно…

Сия пакость больше вызвала смех, чем раздражение. Слишком по–детски как–то.

Унижаться и просить выпустить, даже не собиралась, посему, не найдя себе занятия в комнате, уселась на широком подоконнике и принялась наблюдать за происходящим на улице. А посмотреть нашлось на что.

Наложницы уже позавтракали и отправились на утреннюю прогулку. Разбрелись по укромным уголкам сада и занялись своими привычными увлечениями: кто–то перебирал струны арфы, кто–то рисовал живопись на холсте, а кто–то перемалывал другим косточки, скопившись в кучки под тенями деревьев.

Но Итари заинтересовало иное. Неподалёку от её окна на ветке среди распустившихся цветов яблони сидела необычная птица золотисто–коричневого окраса с редкими синими пёрышками на крыльях, чёрные глазки неотрывно следили за каждым движением девушки, а клюв забавно подрагивал. Размером птица была с крупного голубя.

– Чирик.

Внезапно выдала. Головку причудливо наклонила вбок, словно намекая на разговор. Но только Итари её совсем не понимала и ответить никак не могла.

– Чирик! – повторила более настойчиво и перекочевала на оконную раму, совсем рядом с наследницей.

– Ну, и что ты от меня хочешь?

Улыбка сама собой расцвела на девичьих губах. И Итари осторожно, боясь спугнуть, потянулась, чтобы погладить странную птицу. Удивительно, та это позволила. Сложилось впечатление, что маленькой пернатой даже понравилось, поскольку, совсем осмелев, она перебралась на согнутые колени. Глазки–ониксы продолжали с любопытством, несвойственным для птицы, наблюдать.

Наследница тоже в ответ рассматривала свою гостью и вдруг, сама от себя не ожидая, пожаловалась.

– Везёт тебе. Летаешь, где хочется, сможешь пробраться, куда нужно. А меня, представляешь, сегодня заперла в комнате фаворитка лорда, – говоря всё это, на душе становилось ощутимо легче. – Вот бывают же глупые девушки. Их такие, как лорд Мирго, забирают из отчего дома, делая своими наложницами, пользуются их молодым и красивым телом, пока не наскучат, а они, дурочки, ещё и влюбляются.

– Чирк! – будто понимала.

– Вот и я считаю, это глупостью, – провела указательным пальчиком по клюву, – Любовь должна быть взаимной.

Итари загрустила. Да уж, взаимной. Вспомнился император Чёрного Когтя. Не сказать, что Ян вызывал у наследницы какие–то возвышенные чувства (пока только раздражение и обиду), но внутреннего зверя к его дракону тянуло сильно. И сейчас, каждую секунду продолжает, точно тогда связали их невидимые цепи, и теперь вряд ли их можно будет разорвать. Прям ирония судьбы какая–то.

Захотелось домой. Оказаться в родовом поместье и прижаться к плечу матери, рассказать ей о своих печатях и переживаниях, разделить раздирающую сердце боль.

– Чирик–чирик!

Внезапно издала птица и, взмахнув крыльями, упорхнула в окно.

– Ну вот, и ты меня покинула…

Захотелось всплакнуть, так тяжело стало на душе. Одиночество и боль рвали на части.

Но через пару мгновений, наконец, за дверью что–то зашуршало, и в комнату заглянула леди Гайя. Оценив шутку, беззлобно усмехнулась.

– Нарвалась уже на Айну? Шустрая. – Итари молча на неё взглянула, заводить беседу об оном точно не хотелось. – Поднимайся, лорд Отин примет тебя.

Особой радости вести не принесли, но хоть какие–то перемены.

Отин ожидал в своём кабинете. Скопилось много бумаг, кои требовали его внимания, и навестить новую наложницу он пока и не планировал. Однако сегодня утром подошла Гайя и поведала о вчерашнем бунте девчонки, но саму суть бунта опустила. И лорда неожиданно заинтересовало этакое упрямство, он решил выслушать, что же ему скажет эта дикая фурия.