<...> «Природа лишена добра и зла, она лишь следует законам, давая жизнь и радость или посылая страдание и смерть...» – здесь Вы заключаете, что «если Автор думает сказать, что жизнь и смерть относительны, что никакой смерти нет, тогда в нашем понятии не должно быть жизни». Опять все то же, потому снова вернемся к уже сказанному – чтобы понять относительность, нужно знать, что Мир Реальности есть Вечное ЕСТЬ, и вся относительность рождается лишь при дифференциации и от бесконечных преображений или смен в вечном движении Бытия проявленного. Разве можно назвать смертью смену одной оболочки на другую, к пробуждению к более утонченной и широкой деятельности (последнее, конечно, лишь в случае развитого и одухотворенного сознания)? И перечисленные Вами понятия, как Дева-чан, Кама-лока и др., есть лишь различные состояния нашего сознания.

<...> «Природа имеет противоядие для каждого яда... Бабочка, истребленная птицей, становится этой птицей...» – по всему вижу, что Вы не одобряете космических законов. Согласна с Вами, что в проявленной Природе много несовершенства и даже жестокости, с нашей человеческой точки зрения. Но в большинстве жестокостей и неуравновесий в природе, увы, повинен прежде всего человек, так называемый венец ее создания. Человек призван к совершенству, к сотрудничеству, к постоянному даянию, а вместо того мы видим, как он все силы употребляет на разъединение, разрушение и истребление. Человек нарушил свое сотрудничество с Природой и тем нарушил великое равновесие. Может быть, Вы возьметесь пояснить космические законы, кажущиеся Вам такими жестокими, со своей точки зрения, или со стороны Всемилосердного и Всемогущего Отца Небесного? Мы знаем лишь единый закон причин и следствий.

<...> «Другими словами, мы верим только в материю...», и дальше <...> – «только таким путем, не иначе, именно, укрепляя и утончая таинственные звенья симпатии между разумными людьми – временными разобщенными частицами мировой и Космической Души, – высшее знание сблизит их до полной гармонии (единения). И когда это будет установлено (или усвоено), тогда только эти пробужденные симпатии действительно послужат на соединение человека с тем, что, за недостатком европейского научного слова, которое могло бы передать мысль, я опять-таки принужден описать, как ту динамическую цепь, которая связывает материальный мир с нематериальным Космосом...» «Нематериальный Космос» и никаких испанцев, это, поистине, называется, что начал за здравие материи, а кончил за упокой...» – таково Ваше скорое заключение.

Вы возмущаетесь кажущимся Вам противоречием, но неужели так трудно усвоить точку зрения Востока, что Дух и Материя едины? Что все произошло из Единого Элемента Дух-Материя? Что Материя есть лишь дифференциация Духа и что Дух, лишенный Материи, не имеет проявления, иначе говоря, не существует? Именно, в действиях и в мышлении мы отделиться не можем от материи, мы обращаемся к высшим или к грубейшим видам той же материи. Материя, или тончайшая субстанция Дух-Материя, беспредельна в своих дифференциациях и в видимых и невидимых проявлениях, но с чистым духом оперировать нельзя. Неведение все разъединяет и разлагает, но Великое знание Востока все объединяет и синтезирует. Западное сознание настолько привыкло на протяжении тысячелетий все делить на материальное или нематериальное, или физическое и духовное, что трудно в беседах с западниками совершенно изъять эти термины. Автору критикуемого Вами письма приходилось все время приноравливаться, именно, к западному сознанию прошлого столетия, с трудом усваивавшему не только новые для него понятия, но даже просто более подходящие термины для тех же старых понятий. И в приведенной Вами выдержке, выражаясь современным языком, мы сказали бы вместо «нематериальный Космос» – «Космос тонких субстанций или энергий». Ведь при современном энергетическом мировоззрении материя потеряла свою «плотность». В науке мышления, в области философской, Восток был, есть и будет нашим Учителем.