– реально-мистическое, строго церковное и монашеское христианство византийского и отчасти римского типа;

– крепкую и сосредоточенную государственность;

– красоту жизни в самобытных национальных формах.

Он считал, что человечество и отдельные его части проходят три состояния: первоначальной простоты (подобно организму в утробе и младенчеству); положительного расчленения (развитый цветущий возраст) и смесительного упрощения и уравнения, или вторичной простоты (дряхлость, смерть и разложение). Для Европы первый этап – это переселение народов, второй – Средние века и начало новых, третий – век Просвещения и Великой французской революции.

Свой общественный идеал К. Н. Леонтьев формулировал следующим образом: государство должно быть пестро, сложно, крепко, сословно и с осторожностью подвижно, вообще сурово, иногда до жестокости; церковь должна быть независимее нынешней, иерархия должна быть смелее, властнее, сосредоточеннее; быт должен быть поэтичен, разнообразен в национальном, обособленном от Запада единстве; законы, принципы власти должны быть строже; люди должны стараться быть лично добрее – одно уравновесит другое; наука должна развиваться в духе глубокого презрения к своей пользе.

Говоря об анархизме как социальной и политической концепции, надо вспомнить, что Россия стала его родиной. Теоретики анархизма во второй половине XIX в. появились, конечно, и в других странах (вспомним хотя бы Прудона), однако российские теоретики М. А. Бакунин (1814–1876) и «князь Пьер» – П. А. Кропоткин (1842–1921) являются создателями наиболее разработанной социальной, философской и политической концепции анархизма. Следует отметить, что в настоящее время социологическая концепция анархизма воспринимается достаточно искаженной, даже карикатурной, а возможности ее вклада в социальное развитие явно недооцениваются. Между тем этот подход содержит очень значительные, еще не востребованные ресурсы.

Пафос концепций Бакунина и Кропоткина состоит в необходимости создания таких социальных отношений, когда суверенность, права, возможность принятия решений в наибольшем объеме остаются у личности, а не делегируются государству. Государство не должно быть неким обязательным механизмом, навязывающим свою волю общине и личности – оно, по Бакунину и Кропоткину, должно быть лишь вторичной надстройкой, полностью зависящей от воли граждан и от степени сугубо добровольной с их стороны передачи части своих полномочий.

Другое дело, что для такого государства без насильственных функций жизненно необходим очень высокий уровень развития личности, требуются определенные условия, предполагающие высокую сознательность, способность к самостоятельному анализу, социально-политическую зрелость граждан. Именно в этом – в отсутствии такой степени развития личности в реально существующем обществе – Бакунин видел главную проблему и даже большую трагедию общественного развития. Он с горечью констатировал, что недостаточный уровень развития гражданского общества и самих людей приводит к тому, что демагоги захватывают власть и искажают саму идею подлинно демократических человеческих отношений.

Позиция Кропоткина по этому вопросу в большей степени отличалась оптимизмом. Он был одним из первых, кто раскрыл и обосновал оздоровляющее значение принципа федерализации в социальном устройстве, разрабатывал способы максимального перенесения значимых решений вниз, на коммунальный и личностный уровни. Эти идеи децентрализации, федерализации, максимального ограничения всевластия государства-Левиафана и предоставления максимальных возможностей личности, сформулированные в трудах теоретиков-анархистов, звучат сегодня еще актуальнее, чем столетие назад.