Таким образом, для общества в целом, для его развития важна коррелирующая связь между взаимообусловливающими крайними позициями – человеком (личностью) и общественной системой. Между этими сторонами образуются, образно говоря, своеобразные «социальные струны», от колебания которых извлекается «мелодия» истории.
Так становление и формирование общества проходило в тесном взаимодействии со становлением и развитием человека. Социогенез и антропогенез являются взаимообусловливающими сторонами единого процесса. Дальнейшее цивилизационное развитие общества всегда зависело от уровня качеств личности и от способов, возможностей, предоставляемых обществом для их реализации.
Обществоведческие дисциплины явно или неявно вынуждены учитывать эту связь, вращаться вокруг обозначенных «струн», чтобы сохранять статус социальности.
Если общество является общим объектом для всех общественных наук, то предмет указывает на специфические для определенной науки анализируемые явления.
Предмет науки представляет собой определенный срез, аспект объекта, который выделяется из объекта специфическими для конкретной науки средствами. Такими средствами являются не только методы и методология определенной науки, но и социально-практические способы бытия. Ими определяется тот специфический подход к объекту, при помощи которого формируется предметная область социологического анализа.
В российских и зарубежных научных исследованиях сложились некоторые методологические школы и направления по этому вопросу.
В российской литературе вопрос о предмете любой науки (науки вообще) разбирается прежде всего в связи с повышением роли субъективного фактора, теории в частности. Этот вопрос по-новому встал в плане соотношения онтологии и гносеологии, объективного и субъективного.
Здесь образовались две крайности. Первая, традиционно-онтологическая, в качестве предмета науки выделяет фрагмент объективной реальности «самой по себе», без содержательного учета активности субъекта.
Вторая – основывает свое понимание на преувеличении роли познающего субъекта. В этом ключе размежевание между объектом и предметом производится в соответствии с различением между онтологическим аспектом и методологией познающего субъекта. Исходя из этого принципа, утверждается, что объективно существует только объект науки, предмет же представляет собой лишь мыслительную, интеллектуальную конструкцию. «Предмет исследования… существует только в голове исследователя, т. е. полностью зависит от самого знания и является его частью. Определяя предмет исследования, мы чисто абстрактно выделяем одну или несколько сторон объекта и пытаемся изучить их…»[2]. Здесь верная мысль о социальной и практической зависимости предмета односторонне истолкована как гносеологическая зависимость.
Как реакция на бесперспективность односторонних подходов появилось стремление к преодолению крайностей «методологического релятивизма» и «натурализма», гносеологизма и онтологизма. Под предметом науки всё чаще стали понимать нечто «непосредственно данное» (непосредственный предмет науки), то есть некую созданную человеком в практической деятельности «вторую реальность». Как объект, так и предмет в таком случае объективны. Часто разницу между ними видят в том, что «объект – это философская категория, а предмет – это методологическая конкретизация этой категории».[3]
Более содержательно специфика предмета представлена в «праксиологическом» подходе, согласно которому процесс формирования предмета науки вообще и обществоведения в частности осуществляется во многом как объективный процесс, при активном, но не всегда решающем участии субъекта. При материальном взаимодействии объективно происходит своеобразная редукция свойств изучаемого предмета той материальной средой, которая часто создается или специально организуется человеком и в которой исследуется объект. Эта редукция «имеет место лишь в строго определенных, задаваемых структурой бытия границах». Эти границы некоторые авторы называют «объективным интервалом».