Кудасов в сопровождении Максима Егунина неспешно прошелся по квартире, перешагивая через тела братков, задержался взглядом на коммерсантах и негромко сказал Максиму:

– С этими… Поработай как следует… В плане заявлений и всего остального.

– Хорошо, Никита Никитич, – кивнул Егунин.

– И еще – не забудь наркотов отправить на освидетельствование, пока у них кайф не выветрился.

Максим снова кивнул. Собственно говоря, ему можно было бы и не давать этих указаний – Егунин и сам прекрасно знал, что ему делать, потому что таких задержаний в практике 15-го отдела было очень много и они давно уже перестали быть сколь бы то ни было выдающимися событиями… Но Никита Никитич всякий раз, непосредственно присутствуя на реализации, напоминал своим подчиненным очевидные, казалось бы, вещи. Кудасов не боялся прослыть занудой, он очень хорошо знал, что сразу после задержания, в горячке, даже опытный опер может что-то забыть или упустить. Люди есть люди, супермены – они только в кино действуют…

Между тем штурмовая группа начала вытаскивать «обраслеченных» бандитов на лестничную площадку – там их построили «слоником» и, стимулируя ударами резиновых дубинок, погнали вниз. Как только кто-нибудь спотыкался, ему немедленно «выписывали» по хребту или по ногам…

Кудасов, выглянувший на площадку, пожевал губами и хмуро сказал омоновцу в маске:

– Аккуратнее. Люди все-таки…

– Да какие это люди! – донесся из-под маски глухой голос.

Никита Никитич вступать в дискуссию не стал и вернулся в квартиру. В гостиной почему-то остался сидеть на полу Вова Буль – он ерзал на грязном паркете и затравленно смотрел на еле сдерживавшего смех Вадика Резакова. Кудасов удивленно приподнял брови:

– Вадим, а этот что? Ему что, персональное приглашение решили выдать?

– Нет… Он, Никита Никитич… Он не может. – Резаков не выдержал и все-таки рассмеялся. Кудасов перевел непонимающий взгляд на Буля, а из-за спины Никиты Никитича к братку шагнул Максим Егунин, наклонился было, но тут же резко выпрямился и сморщил нос:

– Ой, блядь… Да он же обосрался, Никита Никитич… Несет, как из параши! Куда же его такого?

Вова чуть не плакал, кусая губы. Он и сам не мог понять, как так случилось, что он, здоровый и сильный парень, нагонявший ужас на мирных граждан одним своим видом, обгадился, словно в детском саду… А ведь братва узнает – не простит такого позора. Кому нужен обосравшийся перед мусорами? Никому не нужен…

– Да… – продолжал добивать Буля Резаков. – Как же тебя доставлять-то прикажешь, фартовый ты наш? В «жигуль» не засунешь, пешком не погонишь… Максим, ты не знаешь, как помоечную машину заказать?

– А может, его лучше в труповозке? – деловито спросил, включаясь в игру, Егунин.

– Дайте мне помыться… И переодеться… Пожалуйста, – сдавленным голосом просипел Вова.

Кудасов посмотрел на Резакова и незаметно кивнул на коридор. Максим остался в гостиной с Булем. В коридоре Никита Никитич, улыбаясь одними глазами, шепотом сказал:

– Поработайте с этим красавцем… Есть чем отфиксировать?

Вадим кивнул.

– Это хорошо. Тогда запечатлейте это все, а потом дайте ему подмыться. Ты меня понял? Поработайте как следует…

– Нет вопросов, – засмеялся Резаков. – Сделаем все в лучшем виде. Куда он денется – с немытой жопой…

– Максим Александрович, – снова заглянул в гостиную Кудасов. – Продолжайте обыск, а я на базу. Там увидимся.

– Все будет о’кей, Никита Никитич…

Вова Буль проводил широкую спину Кудасова тоскливым взглядом и остался в гостиной наедине с двумя операми. Резаков отошел к окну и открыл форточку: