Андрей смотрел на Виктора и Лизу и вспоминал, как однажды летним вечером они шли по набережной. Лиза в ситцевом платьице, в носочках, со смешной челочкой на лбу. Виктор – худощавый, порывистый, и на лацкане его коротенького пиджачка пять значков: ВЛКСМ, ГТО, ГСО, «Ворошиловский стрелок» и Осоавиахим. Запомнится же такой пустяк! У Виктора был тогда баритон, и он пел шутливую студенческую:

И Рита, Рита подхватывала своим удивительным голосом…

– Ну что ж, за встречу! – раздался басок Виктора. Андрей вздрогнул.

– Выпьем, – сказал он, и видение исчезло.

Виктор крякнул, пришлепнул губы салфеткой.

– Рита в городе, приехала с Урала месяца два назад. Слыхал? – сказал он.

– Да?.. А ты от Кости что-нибудь получаешь?

– Он теперь в ЦК работает. Лиза, ты знаешь, Андрей ведь назначен к нам начальником лаборатории.

– Как это получилось, Андрей?

– Сам напросился.

Виктор недоверчиво покачал головой:

– Не крути – наверно, на периферию посылали.

С первой минуты их встречи Андрей ждал этого вопроса.

– Меня Одинцов оставлял на кафедре. Я отказался. Видишь ли, – Андрей почесал кончик носа, и Лиза засмеялась, узнав этот привычный жест, – у меня есть одна идея насчет приборчика, ну а его можно разработать только у вас.

Виктор снова наполнил рюмки.

– Бог с тобой, не хочешь рассказывать, не надо, – благо душно сказал он. – Как бы там ни было, я рад работать с тобой.

Андрей положил обратно на тарелку кружок колбасы.

– Не веришь?

– Ты мне скажи, зачем ты кончал аспирантуру?

– Зачем? Чтобы заниматься наукой.

– Где? У нас? – Черные глаза Виктора насмешливо обежали Андрея. – Какой новатор нашелся! Инженеры на производстве готовят диссертации и уходят в институты, уходят, чтобы заниматься наукой. И правильно делают. Для этого и существуют институты и академии. А тут, пожалуйте, явился Андрей Лобанов, который провел всю жизнь в стенах института, и думает, что он просто перешел в другую исследовательскую лабораторию. Ты, брат, наивен, не знаешь ты железных законов производства.

– А что мне производство! Я не собираюсь заниматься вашим производством.

– Ох, легкомысленный ты парень, – загорячился Виктор. – Хоть бы со мной посоветовался, прежде чем такой шаг делать.

– Подумаешь, страхи, – сказал Андрей. – Человек, который знает теорию, вашими премудростями овладеет в два счета.

– Однако! – Виктор иронически улыбнулся. – Позвольте, товарищ утопист, спустить вас на землю. Знаешь, чем тебе придется заниматься? Пробился где-то кабель – изволь выяснить, почему, отчего. Какой-нибудь пьяный монтажник не так соединил провода, а ты копайся, выясняй. Ремонтируй приборы. Содержи в порядке аппаратуру. Испытывай изоляторы, да поживее, а то начальник техотдела, то есть я, тебе холку намылит. Ругайся со снабженцами, заполняй сводки да отчеты. Вот тебе наша наука.

Лицо Андрея помрачнело.

– А я слыхал, у вас лаборатория первое место заняла.

– Лаборатория замечательная, я ее сам налаживал. Пойми, это же оперативная служба, а не научная лаборатория. У нас ребята настоящие, без всяких претензий. Если где затерло, они всегда выручат. У нас свои законы. Сколько раз я обращался за помощью к профессорам. Приедут, напустят научного тумана, в простых вещах разобраться не могут. Навертят формул, а потом все равно сам решаешь, как тебе опыт да интуиция подсказывают.

– Ишь расхвастался, – сказала Лиза.

– Хвастаться нечем, – Виктор покачал головой. – Мы кто? Лошадки. А вот вы – всадники. Ты не обижайся, старик, но большей частью так бывает. Собирал я материалы по регулированию, дал кое-кому посмотреть, а они, голубчики ученые, тиснули в книжку, даже фамилии моей не упомянули. Пенкосниматели.