Дикого.

Не вписывающегося в рамки каких-либо отношений.

Это что-то неправильное, его власть, сила, грубость, она заполняла меня, давила, но тело, как ненормальное, реагировало, откликалось.

Бред.

— Вы живете в Стамбуле? Я Виола. Виола Леонидовна, но можно просто тётушка Ви.

Тетка приняла из рук бортпроводника бокал шампанского, сделала маленький глоток, я взяла тоже, Саид посмотрел с недовольством, да плевать я хотела на его взгляды.

И что алкоголь нельзя мешать с антибиотиками — да вот три кучи срать на это. Может, я живу последний день, как человек, а завтра уже проснусь в борделе Стамбула, накачанная дрянью? Хоть шампанского выпить напоследок.

— Вы вообще разговаривать умеете? Ненавижу самолеты и, если я трезвая и молчаливая, точно сойду с ума.

Виола блеснула бриллиантами на пальцах. Всегда удивляла эта тяга старушек носить все свое богатство на себе.

— Горло, — прохрипела, улыбнулась, показывая на шею.

— А-а-а, бедняга, бывает. Мы как-то с моим покойным мужем на Камчатке обожрались икры холодной, так слегли с гнойной ангиной вместе. Бурак и я любили путешествовать, но я всегда ненавидела самолеты. Вы были на Камчатке? О, там великолепно, понравится тем, кто, конечно, любит первозданную природу, вулканы, сопки.

Женщина задумалась, вновь отпила шампанского.

— Кстати, пойло дрянь у них, раньше было лучше. Милочка, как вас там?.. Сделайте мартини со льдом и лаймом, чистый, без всей этой газировки.

Тетка мне нравилась, и манто и бриллианты у нее классные. Непосредственная, веселая, вот цепкий взгляд прошелся по Саиду, тот пил виски, пальцы держали стеклянный бокал, в янтарной жидкости плавало два кубика льда.

— А вы не мусульманин, да? Они не пьют,— показала острым наманикюренным ноготком на его бокал.— И вы женаты, я не пойму? На девочке есть кольцо, у вас нет.

— Женщина, может быть, вы замолчите и дадите отдохнуть?

— На том свете все отдохнем, как мой Бурак, я мужа везу на родину, он вот уже три года со мной, но завещал оставить его в Стамбуле, у нас там дом.

Как это — она везет его с собой? Где?

Видимо, по моим глазам можно было понять вопрос.

— Прах, конечно, прах. В урне. Развею на его родине.

Шампанское было неплохое, но я не так много живу и пью, чтобы в нем разбираться, полбокала моментально ударило в голову, да еще практически на голодный желудок. Стало хорошо. Может, вообще начать бухать? И не так страшно будет воспринимать мою повернувшуюся задом жизнь.

— А я вас, деточка, где-то видела, лицо знакомое.

Пожала плечами, как-то было уже стыдно быть дочерью губернатора, которую просто увели со свадьбы, как овцу для жертвоприношения, и никто не пытается ее спасти. Но овце все никак не могут пустить кровь, и она вынуждена ждать неизвестно чего.

— Так вы вместе? О нет, не говорите, дайте угадаю. Я страсть как люблю детективы и всегда угадываю, кто убийца, хоть самой пиши романы. Милочка, ну вы там где? Лайм выращиваете? Долго я еще буду ждать?

Официантка прибежала через пять секунд, как бы случайно уронила салфетку на колени Саида, стала извиняться. Подняла, но оступилась и совсем облокотилась на него.

Все, тупая курица, тебе пиздец.

Саид что-то процедил сквозь зубы на своем языке, хрустнул позвонками на шее, махнул рукой, чтобы она исчезла.

Что в нем такого, что бабы липнут и готовы вылезти из трусов?

Выпила оставшееся шампанское, посмотрела на Саида через стекло фужера. Но он у меня его забрал и отдал стюардессе.

Если сейчас он пойдет за ней и сунет свой член в нее, я не удивлюсь. Но он… он красивый, да, если убрать эту бороду и чуть отрастить волосы… а еще налет суровости и загадки, некоей отрешенности. Перед такими раздвигают ноги молча, а он молча трахает, сливает сперму, как в унитаз, и уходит.