«Если бы ты знала, как меня бесят недотраханные хищницы вроде тебя, то не строила бы иллюзий по поводу каких-либо отношений со мной», — транслирую со всей опасностью во взгляде.

В том, что этой даме нужен хороший ебарь, я даже не сомневаюсь. Только не по адресу обратилась. С женщинами я завязал. В ближайшем будущем таких перспектив не рассматриваю. Если у меня совсем снесет крышу от одиночества, я найду чем её поправить. Но уж точно не с помощью Камиллы, которая сосет член генеральному директору за то, чтобы удержаться на любимой должности. А он у нас семьянин едва ли не с сорокалетним стажем.

— Камилла, я не мог ошибиться, а ты не из тех женщин, которые станут юлить, зная, что им конкретно нужно.

— Какой же ты… — подойдя ко мне впритык и не сводя с меня пристального взгляда, проворачивает в замке ключ. — Проницательный… Люблю умных и харизматичных мужчин, — добавляет, втыкая наманикюренный пальчик мне в грудь.

Ловлю за запястье, не позволяя подцепить ногтем пуговицу.

— Меня тоже заводят стойкие женщины, — проведя большим пальцем по ее ладони, припечатываю в лоб. — К их числу ты не относишься. С личным у нас ничего не выйдет. Женщины, с которыми у меня обычно случалась связь, не напрашивались на секс. По делу впредь будешь общаться с моей помощницей. Её номер у тебя есть.

— Ты хорошо подумал?

— Лучше, чем ты можешь себе вообразить.

5. Глава 4

Глава 4

Руслан

— Здравствуй, — целую мать на пороге и прохожу в дом. — Как ты? Как папа?

Вручаю ей купленный по дороге букет цветов.

— Нормально, сынок. Соскучились по тебе. Дарья накроет стол через пятнадцать минут. Папа как раз закончит переговоры.

— Что ещё за сюрприз? — интересуюсь, снимая ботинки и проходя в гостиную. Устало заваливаюсь на диван. Растянулся бы сейчас на нём, как в детстве, и беззаботно уснул.

Хоть бы раз выспаться нормально…

Взяв планшет, мама садится рядом. В глаза пристально смотрит. В её взгляде столько эмоций, попробуй разбери, какие из них преобладают больше. И грусть, и боль за меня и самая настоящая материнская любовь, и даже какой-то странный полыхающий азарт в зрачках. Явно что-то задумала в отношении меня. Вижу, как черти пляшут.

— Мам, мне не нравится твоё оживлённое состояние. И эта загадочность в поведении меня слегка настораживает. Что ты задумала? Психотерапию? Решила обновить мебель? Сделать новый ремонт? Отправиться с папой в очередное путешествие? Предупреждаю, невест мне не надо.

— Нет! Нет. И нет, — спешит возразить.

— Я сегодня не в духе. Голоден как волк. Не юли, мам. Выкладывай, и пошли ужинать.

— Как дела в Германии? — неожиданно меняет тему. Я нервно усмехаюсь. Растерев лицо ладонями, сажусь ровно.

— Мам, там всё отлично. Ты же знаешь, тендер, о котором мы с отцом мечтали, достался нашему холдингу. Контракт подписан. Японцы довольны. Вливания в строительство идут. Давай о главном.

— Хорошо. Как ты себя чувствуешь? Как сердце? — она переводит взволнованный взгляд на мою грудь, затем обратно на лицо. После пережитых мной нескольких нервных срывов её не отпускает чувство страха за мою жизнь.

— Отлично я себя чувствую. Лучше всех. Сердце из камня. Не болит. Заходишь опять не с той стороны. Юлишь.

— Так сразу по тебе и не скажешь, — опустив ладонь на мою щеку, поглаживает пальцами щетину, внимательно всматриваясь в мои глаза. — Всё ещё горюешь по Машеньке, я же вижу. Почти полгода прошло. Отпусти её, сынок. Ты стал похожим на тень. Моё сердце кровью обливается, видеть тебя таким не могу. Больно маме. Пойми ты. Одного сына я уже потеряла. Второго терять не хочу.