Я дернулась в попытке освободиться и прошипела в ответ:

– Ты и так мне синяк оставил. Хочешь, чтобы у меня все тело было в ссадинах?

Глаза Клима загорелись нехорошим светом, а вторая рука дернулась вверх, и вот уже его кулак впечатывается в стену в миллиметре от моей головы. Сердце громко ухнуло, и я зажмурилась, не в состоянии дать отпор этому тирану. Тело начало трясти. Клим резко ослабил захват, и я без сил сползла на пол.

– Еще раз слово мне поперек скажешь – пожалеешь!

И мужчина в очередной раз ушел, бросив меня одну. О чем, черт подери, они говорили? Какая еще хрень? Что за тайны?

10. Глава 9

Ни о какой библиотеке не было и речи. Жаль, что в моей комнате нельзя было запереться, и спрятаться от мужа. Я схватила альбомы и принадлежности для рисования и вышла на улицу, спрятавшись в самом дальнем углу двора. Деревья скрывали меня от посторонних глаз, а я погрузилась в рисование. На бумаге стали вырисовываться такие ненавистные глаза Клима. Этот злой прищур я ни с чем не спутала бы и не забыла. Внутренний голос беспрерывно твердил, что мне пора убегать из этого ада, но как воплотить это в жизнь, я не имела понятия. Выезд из дома охранялся, в город меня не отвозили. А может, муж чего-то боялся? Я ведь до сих пор ничего про него не знала. Может, он вообще преступник?

Вся эта скрытность и тайны вокруг мужа наводили меня на мысль, что в его жизни что-то нечисто. И если раньше у меня проскальзывала мысль, что он просто тиран и деспот по своей натуре, то теперь я думала: а может он страдает раздвоением личности? Ведь были моменты, когда он вел себя со мной спокойно и нормально. Все это я могла пережить, смириться с этим, но сейчас же подозрения были опаснее.

Я решила снова попытать Марусю. И на этот раз не собиралась уходить без ответов. Мне нравилась эта женщина, и немного удивлял тот факт, что такая добрая и отзывчивая Маруся провела всю жизнь рядом с таким человеком, как Клим. Хоть она усиленно и пыталась убедить меня, что он хороший, но мне этого заметить не довелось. Он только и делал, что унижал меня, а я пыталась не сломаться под его напором.

Быстро прошмыгнув в комнату, я скинула все лишнее, освежилась и направилась на кухню. До жути захотелось Марусиных булочек с корицей. Она меня подсадила на них, словно это был сильнейший наркотик. А Маруся только умилялась, как аппетитно округлились мои формы, и я перестала походить на анорексичку. Желудок громко заурчал, едва до носа донеслись умопомрачительные запахи выпечки и готовящегося мяса.

– Марусь, привет. Что на ужин? Просидела во дворе, надышалась воздухом и готова съесть мамонта.

Меня иногда поражало, как во всей этой ситуации, которая сейчас происходила в моей жизни, я не теряла позитивного настроя. Возможно, на меня благотворно влияло нахождение неподалеку именно Маруси, она подкупала своей материнской заботой и добротой. Рядом с ней я ощущала себя дома.

– Лерочка, проходи, садись. Так, оставь в покое тарелки. Я сейчас все подам. Садись, моя хорошая.

Едва я загремела посудой, меня отогнали от шкафчиков и усадили за стол.

– Что ты хочешь? Есть жаркое, есть борщ.

Во рту моментально началось активное слюноотделение, и я сглотнула. Захотелось всего и сразу, но я понимала, что тогда просто лопну.

– Давай жаркое. Мяса хочется, сил нет.

Маруся покосилась на меня с подозрением и хмыкнула в ответ.

Едва передо мной появилась тарелка с ароматным блюдом, я накинулась на еду, будто не ела уже несколько дней. Хотя тут упрекать Клима было не в чем. Кормили меня слово на убой.