Ты, продолжаю, Джузеппе, крупный пацан, держишь мафию своей Сицилии почище, чем политбюро нашу страну, но хули ты – не сечешь, что вас обоих могут взять в любую минуту за жопу?.. когда возьмут – считай, вас нет, более того, вас не было и вообще больше не будет… но Джузеппе, вроде тебя, продолжает почемукать и почемукать… тогда я и высказал беспощадную правду, не перебздел: потому что, говорю, мы живем в гебешно-ментовской стране советов – вот почему… а если Сицилии так уж нужна моя молофейка, то, пожалуйста, я не жлобина… ради дружбы народов и мира во всем мире пару раз в месяц струхну в пробирку, заморозим как-нибудь во саду ли, в огороде, в жидком водороде… чего-чего, а у нас в России льда столько, что хоть жопой его жри, грызи клыками, ботало, гляди, не отморозь… поскорей отсюда рвите когти, иначе все будем повязаны и только на том свете развязаны – ни одна тогда нас не отыщет экспедиция, никакая мафия не освободит… потом уж, когда доберетесь, пускай посол Италии договорится с политбюро насчет моей молофейки, у меня ее хватит на всю Европу – небось, я в прадеда пошел и вдарен в деда.

Короче, Джузеппе тоже осерчал, но очень красиво высказался, а Фан Фаныч перевел в том духе, что он абсолютти охуелли, психанутти и разочароваччи… мы, само собой, еще бухнули граппы, попроклинали Кырлу Мырлу с картавым палачем и рябым мокрушником… конечно, пожалели наш наебанный народ, покудахтали… то есть попели знаменитую арию насчет куда, куда вы удалились, пошли посрать и провалились… разучили пару неаполитанских песенок… в общем, Джузеппе перебздел, выглянул в окно, нет ли хвоста, оставил нам кучу бабок, повторял без конца по-русски, что он плаччи, плаччи, плаччи… Фан Фаныч вызвал знакомого таксиста, мы распрощались, гад буду, рыдая чуть ли ни навзрыд… два дня я сидел на больничном, чтоб не дрочить из-за похмельно ненаучного состояния молофейки.

Тут как раз Гуталин, наконец-то, слава Господи, Тебе, всем ангелам Небес и чертенятам Преисподней, врезал дуба. Я еле-еле пробрался к международному урке. Он на Пушкинской жил. Свесились из окна, косяка на толпу давим. Ну и многолюдка – пересылок двадцать-тридцать. Я бы в такой каше обогатился, падлой быть, на всю жизнь, врежь он дубаря лет на пять пораньше. Для нашего брата, щипача, раз в сто лет такой фарт выпадает. Урка международный тут и припомнил, как он на Ходынке щипал, когда царя короновали, Николу, моего тезку. Мальчишкой еще был Фан Фаныч, а уже на триста рублей рыжьем наказал каких-то купчишек зауральских. Проклинал, когда поддали, Гуталина. Внизу народ рыдает, как будто по нему ебанули атомной бомбой, прется и прется взглянуть на палача, замочившего, считай, 30 мильонов рыл, что намного больше немчуры, уделанной гнойным фюрером. Лично меня и Фан Фаныча, хошь верь, кирюха, хошь не верь, тянуло не покнокать на дохлого Генералиссимуса всех времен и народов, а блевануть на него, помня всех ни зА хуй перебитых, раскулаченных, окруженных, в плен попавших, замоченных, от голода и холода подохших. Это ж надо, блядь, не только все простить самому страшному в истории убийце, просравшему половину страны, но и рыдать по нему, как по святому чудотворцу. А фашистам что? – они, не будь мудаками, отутюжили Россию – от границ до самых до окраин – минами, снарядами, танками, мотопехотой, раскочерыжили юнкерсами, разогнали наши армии, баб переебли, мужиков угнали в рабство к фюреризму. Ну почва – ладно, почва возобновилась, хули ей сделается – почве? Чем-чем, а кровью и плотью миллионов ее наудобряли – до сих пор плодородит. А как быть с самыми породистыми людьми нашей нации? На таких, по словам Академика, весь ее генотип держался и развивался до самой советской власти, а теперь генотип перебит. И вот вам, пожалуйста, ебанутые безумцы, рвутся по трупешникам ко гробу номер 1 всей страны, теряют галоши-боты-валенки-ботинки… ревут, как коровы в течку, давят друг дружку, топчут, озверели, перекосорылены, слякоть, блевотина, ссаки и говно… ты, кирюха, я вижу, придавить не прочь пару часиков… ну вот уж хуюшки!.. ты меня, трекалу, подзавел, ты и слушай… чифирку сейчас заварим, конец скоро, к нашим дням приближаемся… но если ты, не дай бог, ботало свое распустишь и хоть кому-нибудь капнешь, что здесь услышал, я, ебать меня в нюх, схаваю тебя и анализ кала даже не сделаю… понял?.. раз так, то пей и не обижайся… я же не злой, я нервный, второго такого на земном шаре не найдешь, как замечает Влада Юрьевна… она одна моя отрада, а также негасимый свет… нет это не я нашел драгоценные эти слова, а поэт Есенин, он тоже ненавидел электрофикцию плюс советскую власть.